Барбара Данлоп: Двенадцать ночей искушения

– Таша? – позвала ее мать. Обе сидели за столиком в «Краб-шек».

– Да? – Таша вернулась в настоящее.

– Я сказала, что ты изменилась.

– Я повзрослела.

– Ты стала спокойнее, – произнесла Аннет. – И вчера на тебе было красивое платье.

Таша сдержала вздох:

– Оно не мое.

– Очень жаль. Ты должна покупать себе красивые вещи. Пусть у тебя грязная дневная работа, но это не означает, что ты не можешь наряжаться и выглядеть красиво.

– Я не хочу наряжаться и выглядеть красиво. – Произнося эти слова, Таша понимала, что лжет. Она хотела наряжаться для Мэтта. Она хотела выглядеть красивой для него. Как бы она ни старалась, она не могла избавиться от этого чувства.

– Я не хочу спорить, дорогая.

– И я тоже. Но я механик, мама. И это не просто дневная работа. Мне нравится быть сильной и независимой.

– Я тебя понимаю.

Таша удивилась:

– Неужели?

Мать коснулась ладонью ее руки.

– Я не пытаюсь изменить тебя. – Таша моргнула. – Но как Мэтт относится к этому?

– На мужчинах мир клином не сошелся.

– Я знаю. Но для женщины нет ничего лучше хорошего мужа. Когда я встретила твоего отца, я собиралась переехать в Нью-Йорк. Но он сразу изменил мои планы.

– Ты выросла в богатой семье и вышла замуж за богача.

– Ты против богатства? – спросила Аннет.

– Тебе не пришлось менять образ жизни. Ты бы вышла замуж за механика и переехала бы в пригород?

Аннет опешила.

– Я бы сделала это в одно мгновение, – сказала Таша. – Мне это очень понравилось бы. Но я не могу быть чьей-то женой, которая все время наряжается, ходит на вечеринки, покупает новые яхты и наряжает елки.

– Это не одно и то же, – ответила ее мать. – Если бы я вышла за механика, я бы опустилась на социальной лестнице. А ты можешь по ней подняться.

Таша подняла руку:

– У меня своя социальная лестница.

Аннет удивленно прищурилась:

– Тебе не придется работать. Ты будешь делать все, что захочешь.

– Мне надо работать.

– Не надо, если ты и Мэтт…

– Мама, он мой босс. И хватит об этом.

Ее мать улыбнулась:

– Я видела, как он смотрит на тебя. И я уже слышу свадебные колокола. И я не принимаю желаемое за действительное.

– О, мама, Мэтт не собирается на мне жениться.

– Ну, пока еще нет, – сказала Аннет. – Не все сразу, дорогая. Жаль, что ты рано уехала из дома. Я бы многому тебя научила.

– Мама, я уехала из дома, потому что не хотела играть в эти игры.

– Это единственные игры, в которые стоит играть.

– О, мама…

Этот спор случался у них десятки раз. Но, как ни странно, сейчас он не расстроил Ташу, как прежде. Она поняла, что в глубине души мать хорошо ее знает.

– Я хочу, чтобы ты поддерживала со мной связь, дорогая.

– Ладно. – Таша кивнула. – Я буду звонить.

Ее мать просияла:

– Может, ты приедешь на Рождество? Привези Мэтта с собой. Он познакомится с твоим отцом, а потом посмотрим, что произойдет дальше.

– Мама, ты опережаешь события.

– Возможно. Но матери всегда живут надеждой.

Мэтт растянулся в шезлонге перед открытым камином. Обычно ему нравился вид с крыши своего дома. Сегодня вечером океан казался мирным. После заката небо приобрело светло-розовый оттенок, с запада двигались темные облака. Скоро начнутся дожди.

Появился Калеб.

– Что происходит? – спросил он у Мэтта.

– Ничего. – Мэтт сделал большой глоток пива.

Калеб достал себе бутылку пива из компактного холодильника.

– Где Таша?

Мэтт пожал плечами.

– Не знаю.

Калеб откупорил бутылку и взял стул.

– Я думал, вы вместе.

– Мы не вместе. – Мэтт хотел, чтобы было иначе.

– Я решил, что она осталась с тобой прошлой ночью.

– Это было накануне. Когда она была в опасности. Вчера вечером она отправилась домой.

– Ой.

– Вот именно.

Калеб замолчал, слушая треск камина.

– Ты практически спас ей жизнь, – сказал Калеб.

– Наверное, этого было недостаточно.

– Что случилось?

На вершине лестницы появился Тиджей:

– У кого что случилось?

– У Мэтта, – произнес Калеб. – Он страдает от одиночества.

– Где Таша? – спросил Тиджей, когда Калеб протянул ему пиво.

– Я не стану снова этого делать, – сказал Мэтт.

– Чего? – спросил Тиджей, глядя то на Мэтта, то на Калеба.

– В раю возникли проблемы, – произнес Калеб.

– Это был не рай, – сказал Мэтт. Ладно, может быть, это был рай. Но мимолетный рай, и теперь Мэтт чувствовал себя ужасно.

– Ты ее рыцарь на белом коне. – Тиджей сел. – Я видел из вертолета, как ты ее спасал.