Джосс Вуд - Одержимый ветреной нимфой

– Эй, погоди. Что это значит?

Рэйми взял с полированного стола маленькую бронзовую статуэтку балерины и погладил ее большими руками. Лахлин показалось, что он прикасается к ней самой.

– Хочешь ты этого или нет, я буду рядом.

Вопреки здравому смыслу, ей понравилась идея видеться с ним чаще.

– Ты не можешь охранять меня днем и ночью. – Она постаралась говорить категорично.

– Я по-прежнему подбираю тебе телохранителей, но на это нужно время. – Рэйми легко поднял ее тяжелый чемодан. – Я планировал отвезти тебя в Вудсайд и проверить твою квартиру. Как только я это сделаю, я решу, что для тебя безопаснее.

Лахлин наморщила нос.

– Значит, я не смогу там сегодня переночевать? – Запаниковав, она прибавила: – Я не хочу, чтобы ты меня охранял. Тебе надо заниматься агентством.

Ее чемодан тяжело ударился о пол. Рэйми сложил руки на груди и наклонил голову набок.

– Ты нервничаешь? – спросил он. – Не надо. – Он говорил тоном, который успокоил бы даже диких лошадей. – Несмотря на то, что произошло раньше, ничего подобного больше не будет. Теперь ты мой клиент, а это означает, что ты неприкасаема. Если мои работники нарушают это правило, я их увольняю. Это правило распространяется и на меня, – сказал Рэйми, избегая ее взгляда. Его слова должны были успокоить ее, но Лахлин сильнее волновалась. – Кроме того, ты мне не подходишь.

– Неужели?

– Во-первых, ты сестра Линца, а я не связываюсь с сестрами своих хороших друзей, потому что их братья, как правило, злятся. Во-вторых, я избегаю отношений с обязательствами и просто развлекаюсь. – Рэйми провел рукой по лицу. – Наш поцелуй был…

– Ошибкой, – подытожила Лахлин, чувствуя себя так, словно пробежала марафон или переплыла Ла-Манш.

– Да, это была ошибка, – согласился Рэйми. – И она не повторится.

Лахлин знала, что не должна разочаровываться. Рэйми говорит разумно.

– А теперь, когда мы все выяснили, мы можем идти? – Рэйми снова взял ее чемодан. Он взглянул на него, нахмурился и поставил на пол. – Я вернусь за ним вечером, когда журналисты разойдутся. Если они увидят тебя с чемоданом, то последуют за тобой, а ты этого не хочешь. В этом чемодане что-то крайне тебе необходимое?

Ага, нижнее белье, туалетные принадлежности и куча книг. Лахлин затаила дыхание, когда Рэйми открыл чемодан, присел на корточки и осмотрел его содержимое. Она покраснела, когда он оглядел ее розовый бюстгальтер, ярко-фиолетовые стринги и почти прозрачные кружевные трусики.

Она заметила, как он дважды сглотнул, потом встал и указал на нижнее белье:

– Возьми все, что тебе нужно, и засунь в сумку. Один из моих сотрудников позже привезет твой чемодан.

Лахлин кивнула, присела на корточки, взяла два подходящих комплекта нижнего белья, футболку, туалетные принадлежности и три книги.

Все это она с трудом втиснула в свою кожаную сумку. Закрыв чемодан, она встала.

Рэйми протянул руку, чтобы взять ее сумку.

– Я донесу ее сама, – заверила его Лахлин.

Он кивнул.

– Как только я открою дверь, держись у меня за спиной. Ничего не говори.

Лахлин кивнула:

– Я все поняла. Ой, мне нужны солнцезащитные очки!

Они ей понадобились не только из-за яркого зимнего солнца. Она просто боялась появиться без них под объективами камер. Найти очки в сумке сразу ей не удалось. Она вытащила оттуда свое нижнее белье и протянула его Рэйми. Потом она вручила ему еще один свой бюстгальтер, футболку, косметичку и книгу. Наконец она достала из сумки солнцезащитные очки и надела их себе на макушку. Она посмотрела на Рэйми, который держал ее интимные вещи большими руками, и почувствовала возбуждение.

Он ей не пара.

Он слишком заманчивый и необузданный.

И крайне опасный.

Она приказала себе образумиться.

Широко раскрыв сумку, Лахлин жестом попросила Рэйми бросить ее вещи внутрь. Когда он это сделал, она умудрилась даже улыбнуться, наслаждаясь тем, что смутила его.

– Пойдем? – спросила она.

Рэйми потер руками лицо и потянулся к дверной ручке.

– Смотри прямо перед собой и молчи.

– И я должна держаться за твою руку.

Рэйми сверкнул глазами, когда их пальцы переплелись.

– Я не отпущу тебя, Лахлин.

Им предстояла короткая прогулка к машине. Как только Рэйми открыл дверь, толпа журналистов взревела, и на Лахлин посыпались вопросы.

Рэйми поставил свой черный внедорожник в квартале от дома Лахлин. Он вышел из машины и открыл дверцу Лахлин. Она выпрыгнула на улицу и надела на плечо большую сумку, заполненную кусочками шелка и атласа, о которых он очень старался не думать.