Кира Стрельникова - Счастье рядом [СИ]

— О, дорогая моя, как чудесно! — ворковала Светлана Петровна, склонив голову на бок и сложив ладони на груди. — Я знала, знала, что у вас всё получится! Так, надо срочно заняться переделкой гостевой комнаты на втором этаже, я уверена, это будет мальчик! Я знаю одного очень хорошего дизайнера, он у Марии Аркадьевны делал детскую для её внука, помнишь, мы были у них на прошлой неделе?..

Амалия вежливо кивала, в нужных местах поддакивала, в мыслях пребывая очень далеко от столовой и сидящих в ней людей. Стоило огромных трудов сдерживать улыбку, потому что самой главной тайны никто из присутствующих никогда не узнает: кто настоящий отец ребёнка. И уже всё равно было, с кем она дальше будет жить… Василий за это время так и не показывался, никак не дал о себе знать. Но воспоминания о тех чудесных днях оставались такими же яркими и красочными, словно всё случилось вчера. Свекровь продолжала что-то щебетать о врачах, здоровом питании, конечно, никакого секса, чтобы не дай бог что не случилось, но Ами её не слушала. Виктор молча и самодовольно улыбался, а Амалия… Амалия прислушивалась к себе, пытаясь осознать, в теле ещё пока не происходили заметные изменения, только голова кружилась и всё время хотелось есть и спать. Она тихонько вздохнула и незаметно под столом положила ладонь на живот. «Маленький… я тоже знаю, это будет мальчик. Чудесный мальчик с такой же улыбкой, как у его отца…»

Неожиданно раздался звонок в дверь, и Светлана Петровна прервалась на полуслове, с удивлением покосившись в холл.

— Это кто? Виктор, ты кого-то ждёшь?

— Нет, — муж тоже с недоумением посмотрел в направлении входа.

Потом встал и направился открывать. Амалия замерла, сердце неожиданно заколотилось, а грудь сдавило от неясного предчувствия.

— О, Василий, давненько не появлялся. А что не предупредил? Ты с ночёвкой?

— Я ненадолго, — знакомый, такой родной до боли голос, только почему-то серьёзный, без вечных ироничных ноток. — Дома все?

— Да, — удивлённо откликнулся Виктор.

И они вошли в столовую, такие похожие и одновременно такие разные. Мужчина с обложки, мечта любой женщины, успешный, красивый, состоятельный. И немного хулиганистый, обаятельный нахал с совершенно обычной внешностью, но потрясающей улыбкой и взглядом пронзительных синих глаз, от которого в коленках появлялась слабость.

Василий только мельком взглянул на Амалию с непроницаемым видом, и обратился к Светлане Петровне.

— Мам, я уезжаю на полгода. Завтра после обеда рейс, — отрывисто сказал он.

— Что-то случилось? Куда уезжаешь? И Василий, у вас с Виктором же общая фирма! — она встала, встревоженно глядя на младшего сына.

— Что случилось, неважно, куда уезжаю — далеко. Насчёт дел — уверен, Витёк и без меня справится. Да ладно, мать, выдохни, буду иногда весточки слать, — усмешка, немного похожая на прежнюю. — Ты ж никогда меня особо не любила, я не вписывался в твою концепцию идеальной семьи и идеального сына.

— Ты хоть на племянника приедешь посмотреть? — свекровь поджала губы, пока Виктор молча стоял и пытался переварить неожиданную новость.

— Племянника? — взгляд Василия переместился на брата, потом, помедлив, на Ами. — Поздравляю, братан, — лениво добавил Вася, засунув руки в карманы.

Амалия не понимала, что происходит, почему в глазах Василия это отчуждение и холод, но мысль о том, что они могут больше никогда не увидеться, причинила боль. Боль, от которой сжалось сердце и перехватило дыхание, захотелось взвыть раненной волчицей. Это её мужчина, что бы он там ни думал, и она просто обязана попытаться. Неважно, что страшно, неважно, что всё может окончиться печально, но в конце концов это её жизнь, и ей решать, с кем жить! Амалия медленно встала, улыбнулась какой-то шальной улыбкой — от подобных мыслей стало как-то легко, словно невидимые тиски разжали прутья клетки. Василий заломил бровь, ухмыльнувшись в ответ, небрежно, язвительно. Ну и пусть. Пусть.

— Нет, Вася, не племянника, — тихо произнесла Амалия, наслаждаясь ситуацией. — Сына. Или дочку. Как бог даст.

Ошарашенные Светлана Петровна и Виктор от шока потеряли дар речи, дав ей несколько драгоценных мгновений перед бурей. Амалия шагнула к Васе, с облегчением отметив, что маска холодной отчуждённости сползает, как резиновая.

— Что? — тихо переспросил он.

Ами подошла вплотную к нему, и ласково коснулась ладонью колючей от щетины щеки.

— У меня будет ребёнок, — шепнула она, глядя в любимые синие глаза, и уже ничего не боясь. — Твой ребёнок.