Элисон Робертс - Сердце, открытое любви

Жюльен сообщал ей, что Марта должна прийти в десять тридцать, а через час такси, которое отвезет ее в аэропорт. В самом конце было написано: «Merci. Chérie. Au revoir».

Au revoir.

Краткий урок французского во время ужина позволил ей понять, что это означает прощание навсегда. Если человек знал, что будет новая встреча, он говорил à demain — до завтра. Или à bientôt — до скорого. Слово «дорогая», видимо, было написано автоматически и ничего не значит. Например, водитель такси в Лондоне обращался к ней «любимая».

Это ничего не значит. Вернее, дает понять, что это лишь ласковое обращение и ничего больше. Она видела ту часть Жюльена Дюбуа, которая была скрыта от остальных. То «нечто», зародившееся в ванной комнате, когда они смотрели друг на друга в зеркало, все же было чем-то более значимым, чем простое физическое влечение. Элис была уверена, что Жюльен чувствует то же самое, но предпочитает не признавать. Он выбрал путь бегства.

Она его понимала. Ей было неприятно, что все так закончилось, но в то же время она не могла забыть его объятия и ласки вчерашней ночью, которая стала для них последней.

Элис сказала ему, что понимает его страхи, знает, что он боится сделать выбор в пользу любви, и это было правдой, хоть и очень болезненной. Он оберегал себя, и его нельзя винить, ведь сердце его было истерзано потерей всех, кому он отдавал свою любовь. Отец предал его и бросил в детском возрасте. Жюльен помнил, что маленькие дети понимают больше, чем кажется взрослым, поэтому и хотел уберечь Жако от необходимости видеть, как родственники борются за право опеки над ним.

Мать Жюльена умерла, когда он тоже еще был слишком мал, в тот важный момент в жизни, когда человек начинает переход из детства во взрослую жизнь. Однако он смог найти в себе силы взять ответственность за сестру и посвятить себя ее воспитанию, делать все, чтобы защитить ее от боли. Элис не знала, что произошло между ним и Колетт в последние годы, но понимала, что Жюльен очень страдал из-за невозможности предотвратить замужество сестры. Он потерял ее тогда, когда появился шанс на восстановление их отношений.

Неудивительно, что он не готов отдать кому-то свое сердце, оно и так уже искромсано на куски. И все же он пытался, позволив себе полюбить Жако. Он боролся за это право и, к счастью, победил.

Как бы ни пыталась Элис объяснить ему, какой страшный человек мадам Лоран, она не добилась желаемого результата, напротив, кажется, лишь увеличила расстояние между ней и Жюльеном. Может, он не хотел понимать, что она говорит, поскольку признать это означало отказаться от всех завоеваний, которые были ему так дороги? Возможно, по той же причине он и не решился попрощаться с ней лично. Он смотрел на фотографию, которую сам распечатал, и понимал, что связь между ними существует и ему надо срочно уехать, чтобы ее разорвать. Наверное, он вспомнил, как торговка на площади решила, что они пара и у них есть очаровательный малыш, они маленькая, но счастливая семья. У него есть ребенок, которого он поклялся себе никогда не иметь.

Словно понимая, о чем она думает, Жако потянулся и схватил в кулачок уголок фотографии.

— Ой! — воскликнула Элис и осторожно разжала его пальчики. Каким бы болезненным ни был для нее этот момент, она постарается запомнить его навсегда. То, что маленький братик чуть не испортил фотографию, делало ее еще более ценной.

Элис лишь мельком взглянула на билет и ваучер, потому что произошедшее напомнило ей еще об одном снимке, который она тоже хотела забрать с собой, — ту фотографию, что стояла в серебряной рамке в форме сердца в кабинете Андре.

— Пойдем-ка, милый, — улыбнулась она Жако, который уже радостно трепал прядь ее волос. — Зайдем в кабинет папы.

Она не была здесь с того вечера, когда в доме проходили съемки программы, которую, вероятно, сейчас показывают по телевизору. Или ведущий уже беседует с ее главным героем в студии? Интересно, на нем та же белая туника и полосатый фартук? Неужели прошел всего день с того вечера, когда он вышел из кухни, поцеловал ее, а потом подарил незабываемую ночь?

Какой резкий контраст с первым днем, когда он со злостью швырнул пресс-папье в портрет отца. Она стояла перед ним довольно долго, не обращая внимания на осколки, и вглядывалась в глаза мужчины на портрете. Они были темные, такие же, как ее, взгляд веселый и уверенный.

Человек, способный на большое чувство. Как и Жюльен. Но ее отец не боялся любить кого-то помимо своей карьеры. Он любил Колетт, теперь Элис была в этом уверена. Фотография в серебряной рамке лишь укрепила ее уверенность. Она повертела ее в руках и сложила.