Морин Чайлд - Аромат нежданной любви

Шоссе было под завязку забито местными жителями, туристами и, похоже, буквально всеми серфингистами Южной Калифорнии. Стояла середина июня, и вскоре сюда хлынет еще больше народа. Лайле оставалось радоваться, что это будет уже не ее проблема.

Через пару дней она вернется в горы, оставив здесь, в округе Ориндж, свою спутницу. От этой мысли ее сердце сжалось, но она ничего не могла поделать. У нее нет выбора… Она не может солгать. Она должна поступить по совести.

Глядя в зеркало заднего вида, Лайла обратилась к попутчице:

— Что‑то ты совсем притихла. Так много раздумий, что уже не до разговоров, да? Я знаю, что ты чувствуешь.

Мысли в ее голове беспорядочно метались. Лайла две недели с ужасом ждала этой поездки в Калифорнию и теперь, оказавшись здесь, все еще пыталась найти выход из сложного положения.

Если бы Лайла играла на своем поле, она могла бы контролировать ситуацию. Там, в ее горном городке в Юте, у нее были друзья, люди, на которых она могла опереться. Здесь же оставалось рассчитывать только на себя — при этой мысли у нее засосало под ложечкой.

Округ Ориндж, Калифорния, находился всего в полутора часах лета от дома Лайлы, но с тем же успехом мог располагаться и на другом конце земного шара. Она ступила в неизвестность, не имея ни малейшего понятия, как быть.

Наконец Лайла припарковалась, они выбрались из машины и вошли в адвокатскую контору. Живот Лайлы сжало нервным спазмом.

В викторианском стиле снаружи, изнутри здание представляло собой внушительное пространство из стекла и хрома. Это действовало на нервы, словно интерьер специально разрабатывался для того, чтобы сбить клиентов с толку. Под ногами сиял натертый до блеска паркет, стены украшали современные картины, состоящие из ярких цветных пятен. Стойка ресепшен, за которой сидела на посту немолодая женщина со строгим лицом, представляла собой стеклянную плиту, лежавшую на сверкающих металлических ножках. Даже перила, тянувшиеся вдоль стен из стекла, опирались на стальные стойки. Холодная стерильная конструкция. О, теперь‑то Лайла и вовсе невзлюбила человека, ради встречи с которым приехала сюда! Она выпрямилась и подошла к стойке ресепшен:

— Я — Лайла Стронг. Мне нужно встретиться с Ридом Хадсоном.

Женщина за стойкой перевела взгляд с Лайлы на ее спутницу и обратно.

— Вам назначено?

— Нет. Я здесь от имени его сестры, Спринг Хадсон Бейтс. — Лайла заметила вспышку интереса, сверкнувшую в глазах женщины. — Мне очень важно увидеться с ним.

— Минутку. — Не сводя взгляда с Лайлы, женщина подняла телефонную трубку и нажала единственную кнопку: — Мистер Хадсон, здесь женщина, которая хочет с вами встретиться. Она утверждает, что ее прислала ваша сестра Спринг.

Лайла уже сгорала от нетерпения. Прошла еще минута‑другая, прежде чем секретарша повесила трубку и махнула рукой в сторону лестницы:

— Мистер Хадсон примет вас. Вверх по лестнице, первая дверь слева.

— Благодарю вас. — Лайла направилась вперед со своей подругой, спиной чувствуя любопытный взгляд секретарши.

На лестничной площадке Лайла перевела дух, повернула ручку тяжелой двери и вошла внутрь. Приемная оказалась маленькой, но светлой, солнечные лучи струились в окна с видом на океан. Лайла сделала шаг вперед, вздохнула и помедлила, оценивая изысканную обстановку. Деревянный пол сиял. В углу красовался большой фикус в серебристом горшке. У стены по обе стороны черного стола стояли два серых стула.

За отполированным до блеска черным столом сидела молодая женщина с короткими темными волосами и карими глазами. Она дружелюбно улыбнулась:

— Здравствуйте. Я — Карен, секретарь‑референт мистера Хадсона. Вы, должно быть, мисс Стронг. Мистер Хадсон ждет вас.

Карен встала и подошла к другим створчатым дверям. Открывая их, она посторонилась, и Лайла, собравшись с духом, вошла в логово льва.

Кабинет был огромным — явно предназначенным для того, чтобы впечатлять и устрашать. «Задача выполнена», — подумала Лайла. Стеклянная стена за спиной хозяина кабинета открывала захватывающий вид на океан, а слева от Лайлы стеклянная стена тянулась дальше, демонстрируя с высоты птичьего полета панораму шоссе и толпу, заполнившую улицу и тротуары.

Блики солнечного света искрились на паркете как бриллианты. Кое‑где на полу лежали дорогие ковры, и в обстановке кабинета было меньше металла и больше темной кожи. Все это уже не ошеломляло так, как интерьер первого этажа. Впрочем, Лайла была здесь не для того, чтобы критиковать то, что какой‑то дизайнер сотворил с величественным старым зданием. Ей предстояло запугать человека, который уже вставал из‑за стола.