Морин Чайлд - Аромат нежданной любви

Рид частенько обдумывал возможный переезд в Лос‑Анджелес, но так и не смог убедить себя в необходимости сделать это. Мимолетный взгляд, которым он обвел свой офис, лишний раз убедил его в правильности такого решения. Здание было старым, построенным в 1890 году, — хотя время, к счастью, пощадило викторианскую вычурность. Купив это здание, Рид полностью реконструировал его, и теперь оно было именно таким, каким он хотел его видеть, — внушительное снаружи, изысканное и элегантное внутри. Да и на дорогу до офиса он тратил всего пятнадцать минут.

Кроме того, он любил округ Ориндж. Риду нравилось то, что Ньюпорт‑Бич, раскинувшийся перед его двухэтажным зданием, примыкал к Тихоокеанскому Прибрежному шоссе, и можно было любоваться видом на величественный океан. Конечно, летом улицы были переполнены туристами — но с той же проблемой Рид столкнулся бы и в Лос‑Анджелесе, но уже без такой красоты вокруг. Ньюпорт‑Бич был не таким претенциозным, как Лос‑Анджелес, но достаточно престижным, чтобы убедить клиентов, что они работают с отличным адвокатом. Помимо этого, если бы ему приходилось каждый вечер по 405‑му шоссе добираться из офиса до отеля «Сент‑Реджис» в Лагуна‑Бич, где он живет, тратил бы на это слишком много времени. Кроме того, если клиенты хотят самого лучшего, пусть приезжают к нему сами.

— Я составлю бумаги и отправлю их вам в ближайшее время.

— Незачем, — отозвался Карсон. — Я собираюсь отдохнуть несколько дней. Остановлюсь в «Сент‑Реджис Монарх». Я снял там апартаменты.

Рид и сам занимал внушительных размеров сьют в пятизвездочном гостиничном комплексе для избранных. Он прекрасно знал, что отель даст Карсону желанное уединение, позволит побыть вдали от Голливуда и алчущих сенсации фотографов, которые начнут охотиться на него, как только новости о предстоящем разводе попадут в СМИ. А произойдет это обязательно, кто‑нибудь разнесет новость по цепочке. Такие утечки случались всегда, несмотря на все старания сохранять конфиденциальность. Но они исходили не от сотрудников Рида, за это он мог поручиться. Им достаточно платили — не только за профессиональные качества, но и за благоразумие, они умели держать тайны клиентов при себе. Но контролировать парковщиков отеля, портье и горничных Рид не мог.

— Вы живете в «Монархе», верно? — спросил Карсон.

— Да. Поэтому, как только я закончу составлять документы, отошлю их вам в номер на подпись.

— Удобно, а? — криво усмехнулся Карсон. — Вообще‑то я зарегистрировался под именем Уайетт Ирп.

Рид засмеялся. Звезды первой величины всегда регистрировались в отелях под вымышленными именами.

— Понятно, — ответил он. — Будем на связи.

— Хорошо, — кивнул Карсон. — Спасибо.

Рид посмотрел вслед актеру и, как только дверь кабинета закрылась, подошел к окнам и стал вглядываться в океан, совсем как его клиент несколько минут назад. Рид переживал это много раз, со многими людьми, и знал, о чем сейчас думает Карсон Дюк, что он чувствует. Важное решение было принято. Бракоразводный процесс запущен. Теперь Карсон ощущает смесь облегчения и грусти и задается вопросом, правильно ли поступил.

О, конечно, некоторые люди разводились с радостью и воодушевлением! Но, как правило, чувствовали боль потери того, с чем когда‑то связывали надежды и мечты. Рид снова и снова наблюдал это в своей семье. Оба его родителя неизменно вступали в брак, считая, что на сей раз союз будет последним.

— И они всегда ошибаются, — пробормотал он, качая головой.

Он, несомненно, сделал верный выбор в жизни, избежав брачных уз. Довольно хмыкнув, он вернулся к своему столу, чтобы взяться за составление документов о разводе Карсона Дюка.

Лайла Стронг неспешно ехала по Тихоокеанскому Прибрежному шоссе. Пейзаж был необыкновенно красив, и она собиралась наслаждаться им, несмотря на обжигающий гнев, засевший глубоко внутри. А человеку, который привел ее в ярость, было наплевать, что она чувствовала.

Океан был восхитительным — серфингисты скользили к берегу на вершинах волн. Солнечные блики сверкали на ярко‑синей водной глади. Картину дополняли лодки с яркими разноцветными парусами и дети, которые строили замки на песке, вооружившись ведерками и лопатками.

Лайла была жительницей гор. Она обожала поросшие деревьями склоны, бескрайние луга с яркими брызгами полевых цветов или заснеженные горные скаты, подступавшие к ее дому. Но тихоокеанский пейзаж был хорош по‑своему. Разумеется, у нее было время любоваться им, потому что на самом деле она больше торчала в пробках, чем ехала.