Оливия Гейтс: Роковое наваждение

– Под диваном.

Развернувшись на спокойный голос, Наоми заметила, как Андреас прислонился плечом к дверному косяку. Тихо выругавшись, она достала туфлю, а ведь до этого уже там искала и ничего не заметила. Еще раз выругавшись, она направилась к выходу. Андреас ждал, пока она окажется на расстоянии шага, и заслонил дверной проем так, чтобы у нее не получилось пройти мимо, не прикоснувшись к нему. Ясно, к чему ведет.

– Отойди, пожалуйста, давай не будем ухудшать и без того поганую ситуацию.

– Я так понимаю, твоя паническая беготня означает твердое «нет».

– Беготня?! – Пора прекращать этот фарс.

Наоми попыталась сосредоточиться. Взять эмоции под контроль. Забыть о своих чувствах. Посмотреть на все бесстрастно.

– Послушай, Андреас, это определенно нездоровое влечение друг к другу, согласен? Я готова взять на себя ответственность за то, как все закончилось. Тогда я была молода, не по возрасту наивна, а ты оказался моим первым захватывающим опытом, предметом безумной страсти, хотя предельно четко выставил условия, при которых мы можем быть вместе. Тем не менее я ошиблась. У меня возникли невозможные в нашем случае желания. – Андреас внимательно и напряженно слушал, будто пытался запомнить каждое слово. – Ты не был доволен тем, что я ушла от тебя, несомненно, думая, что имеешь полное право меня остановить, ведь я нарушила условия. Я готова признать вину, поэтому сама решила покончить с нашими отношениями. Теперь у тебя есть возможность заставить меня снова быть с тобой на удобных тебе условиях, но я уже не могу на них согласиться, хотя готова на секс без обязательств в обмен на то, что ты не станешь разрушать нашу с Дорой жизнь. Ни на что другое я не согласна.

– Почему?

– Не хочу снова участвовать в игре, которую ты называешь браком. Уж тем более сейчас, когда у меня есть Дора.

– То, что случилось сегодня, не игра. Это по-настоящему.

– Верно, но всего лишь секс. Ты и сам понимаешь.

– Все не так просто, я все по-прежнему сильно хочу тебя.

– И можешь получить меня. Только никакого брака.

– Снова спрошу, почему?

– Безумная страсть ничего не решает. Было время, когда я желала тебя сильнее, чем следующий вздох, но вместе с тем наши отношения стали самой худшей страницей в моей жизни. Учитывая то, что я пережила страх и одиночество после смерти матери, когда была еще маленькой, потом потеряла Надин, ты можешь судить о том, насколько несчастной я была с тобой.

Отчужденность и холодность в его взгляде возрастали. Внезапно Наоми кое-что поняла. Именно равнодушие было индикатором его настоящих эмоций. Чем больше он удивлялся или расстраивался, тем более опустошенным становился его взгляд. Но сейчас это открытие не имеет значения. И никогда не будет иметь. Важно одно – заставить его отказаться от своего плана.

– Если я соглашусь на твое предложение, такая жизнь меня погубит, и я не смогу быть достойной матерью для Доры. А этого я не могу допустить.

– Если ты согласна спать со мной так часто и долго, как я захочу, в чем различие, если мы будем делать то же самое в браке?

– Такая жизнь для меня невыносима. Это ненужный ярлык, пустая бумажная волокита, к тому же изменения только все усложнят. Я могу предложить тебе секс без обязательств. Тем более это то, что ты хочешь.

– Я уже сказал, хочу, чтобы ты вышла за меня замуж.

– Почему?

– Просто теперь я уже не могу позволять себе интрижки. У меня есть Доротея.

– Нет ее у тебя. Дора моя.

– В завещание Петроса написано иначе.

Наоми вскипела от гнева, но старалась всеми силами держать все под контролем. Андреас – хищник, сейчас почувствовал запах крови, слабость и беспомощность и станет действовать еще агрессивнее. Найти с ним общий язык, как советовал адвокат, не получалось. Остался только один вариант – взывать к его холодной рассудительности и эгоистичности.

– Очевидно, ты не продумал ситуацию до конца. Вероятно, решил, что с твоей силой и богатством легко впустить в жизнь маленького ребенка. Но малыш требует много внимания и заботы, а это утомительно. Если взглянешь на все, отбросив гордость и ложное чувство долга, или перестанешь воспринимать ситуацию как испытание, поймешь, что не можешь взять на себя ответственность за малышку.

– Я знаю, что не смогу. Признаю, это правда.

– Ну, и как ты поступишь, если Дора окажется у тебя? Наймешь нянек, затем репетиторов, отправишь в дорогую частную школу, когда она подрастет, а сам продолжишь свои дела, будто ее не существует?