Шэрон Фристоун - В вихре желания

Таким образом, Франсуа в течение получаса смог не только осуществить свою заветную мечту и взлететь выше Эйфелевой башни, но и познакомиться с людьми, которые это чудо совершили, – настоящими, всамделишными летчиками!

Замкнутый, серьезный не по годам мальчуган заливался радостным смехом, перелезая через колени Жермены, чтобы занять свое место у окна.

– Знаешь, кабина такая огромная… И там столько кнопочек, лампочек и ручек… И я разговаривал со вторым пилотом! – Франсуа гордо приосанился. – Когда вырасту, тоже стану летчиком. Сначала вторым, а потом…

Это «потом»– не укрылось от внимания Жермены. Как же сильны в мальчике отцовские гены!

Для дона Мануэля не существовало в жизни вторых ролей. В течение всего лишь пяти лет он буквально ворвался на просторы большого бизнеса… Филиалы его компании открылись в Мадриде, Лондоне и Париже. Но то ли что-то не заладилось у Мануэля с его грандессой, то ли слишком сильную власть имеет над гордыми испанцами их прошлое… Как бы то ни было, однажды у дверей павильона игровых автоматов на улице Дорсей, где в небольшой конторке-кассе на вращающемся стульчике восседала изящная хрупкая шатенка со светло-карими, как бы золотистыми глазами, остановился роскошный «кадиллак». Смуглый шофер, выйдя из машины, распахнул переднюю дверцу перед человеком с головой и профилем испанского конкистадора…

У дверей павильона дон Мануэль на мгновение остановился. И, незаметно осенив себя крестом, переступил порог заведения…

Так возродилась, восстала из пепла сожженных писем со штампом «Испания, Мадрид» их любовь.

Тщетно рассудительная Жермена пыталась вразумить свою легкомысленную мать. Она со всем пылом юности обрушивала на все еще прекрасную головку Селестины неопровержимые с точки зрения восемнадцатилетней парижанки, аргументы: «Дон Мануэль женат на другой женщине и имеет от нее взрослую дочь… Он немолод и никогда уже не решится изменить свою жизнь…». Все было напрасно.

Жермена беспокойно поежилась, припомнив, как выпаливала, буквально выстреливала свои доводы в спину стоящей у окна матери… Ответом Селестины был тот самый неповторимый жест: она упрямо передернула плечами. Что это означало, Жермена уже научилась понимать. Пришлось, скрепя сердце, смириться с поздним адюльтером матери и впустить в свой дом, а потом и в свою жизнь чужого человека. Впрочем, этот неожиданный поворот судьбы имел и одно несомненное достоинство: все обеспечение их семьи взял теперь на себя богатый любовник Селестины.

А павильон игровых автоматов превратился в копилку Жермены, в ее приданое…

Ровно через год у нее родился прелестный братик. По настоянию Жермены его назвали Франсуа… Мальчик уже начал ходить в детский садик, когда в один черный понедельник грузовой фургон, управляемый пьяным шофером, буквально снес с тротуара выходящую из магазина на улице д'Орсей невысокую хрупкую шатенку. Селестина умерла на месте, так и не придя в сознание…

Франсуа тогда едва исполнилось два года, и он даже не понял, куда подевалась мама.

Жермена перенесла утрату стоически, в отличие от железного дона Мануэля, который состарился буквально за несколько дней. Его горе тронуло сердце девушки и неожиданно послужило причиной ее сближения с отцом Франсуа…

Покосившись на уткнувшегося в журнал комиксов мальчика, Жермена на этот раз постаралась подавить невольный вздох – несмотря на все свои старания, покойный дон Мануэль так и не сумел сделать счастливыми ни любовницу, ни сына. Что из того, что над гробом Селестины он поклялся обеспечить будущее мальчика И даже выполнил свою клятву в написанном на следующий же день завещании? Согласно этому документу сводный брат Жермены превращался в богатейшего наследника… Но дон Мануэль не забыл и о своей законной семье: жене и дочери. Запамятовал он только одно: никто по ту сторону Пиренеев не подозревал о существовании французских «родственников». И семье Ромеро, и деловым партнерам дона Мануэля стало известно о Франсуа лишь в день оглашения завещания. Легко представить себе, какой тогда разразился скандал.

Жермена лукаво усмехнулась, вообразив себе лица этих людей и эпитеты, которыми они награждали ее и Франсуа. Что ж, так им и надо, этим толстосумам, этим высокородным зазнайкам! Почувствовав, что шаловливое настроение окончательно овладевает ею, девушка толкнула локтем брата.

– Скажи, малыш, а как ты посмотришь на то, чтобы купить такой вот самолетик?