Шарлотта Лэм: Волшебный свет

Теперь она видела его в новом ракурсе, как бы из зрительного зала. Он все тот же Майкл, это она другая – больше не танцовщица, не его партнерша. Ее, как и прочую публику, ослепляют огни рампы, в которых знаменитый Майкл Каросси предстает во всем великолепии своего сценического облика.

В каком-то оцепенении Дилан стояла под струями еле теплой воды. Как же она до сих пор не замечала его мужественной красоты? Ведь в последней постановке они танцевали в плотных трико, не только не прикрывавших, но даже подчеркивавших все изгибы тела. В танце они сплетались в змеиный клубок, кажется, крепче объятий быть не может, а она так ничего и не почувствовала.

Зажмурив глаза, она переключила рычаг на совсем холодную воду, и ледяные иглы пронзили тело. Радикальнее средства не придумаешь, чтоб избавиться от наваждения.

Каждый вечер перед спектаклем она думала только о том, чтобы правильно рассчитать силы, и от раза к разу оттачивала движения. Никакие посторонние мысли не вторгались в ее творчество. Оттого Майкл всегда был для нее партнером, и не более того.

Она завернулась в махровый халат и прошла в спальню. Что же надеть? Майкл в джинсах; пожалуй, и ей стоит на этом остановиться. На нем джинсы известного дизайнера; у нее тоже где-то были такие: они купили их вместе на распродаже.

Она рылась в шкафу, пока не нашла их, но застегнуть смогла только лежа. Черт побери, уже растолстела! Не очень сильно – всего несколько фунтов, а что будет дальше? Надо срочно садиться на диету и начинать делать гимнастику.

Дилан надела белую рубашку, сунула ноги в белые мокасины, расчесала еще влажные, слегка вьющиеся волосы, потом подсела к столику, чуть-чуть подкрасилась и сбежала по ступенькам, вдыхая аромат свежего кофе.

Когда она вошла на кухню, Майкл уже разливал его по чашкам. Обернувшись, он окинул ее оценивающим взглядом и хмыкнул.

– Ты что?

– Мы с тобой как близнецы. – Он схватил ее за руку и потащил к зеркалу в холле. – Нарочно так оделась?

Она удовлетворенно разглядывала себя рядом с ним в зеркале. Вот так смотрелись недавние партнеры: две фигуры, сливающиеся в одну.

– Ну да, я заметила на тебе эти джинсы, и мне тоже захотелось такие надеть. Правда, они нам идут?

– Да, – кивнул он, и в голосе послышалась былая теплота. Он вновь придирчиво оглядел ее; взгляд задержался на талии. – Ты растолстела.

– Ничего подобного!

Она так надеялась, что он не заметит, хотя надеяться было глупо. Майкл все замечает – не только в танце, но и в одежде, и в обстановке, балетмейстеру иначе нельзя.

Он положил руки ей на талию и сжал так, что она задохнулась.

– Ну конечно, растолстела! На талии по меньшей мере дюйм лишний. Вот что получается, когда танцовщицы выходят замуж. Ешь сколько влезет и не занимаешься.

– Ну, когда-то же можно себя побаловать, – сказала она пристыженно.

– Нет, артистке балета нельзя! Мышцы сразу делаются дряблые, и восстановить тонус потом очень трудно.

– Майкл, я оставила балет и не собираюсь возвращаться!

На миг его лицо окаменело.

– Ну, это мы еще поглядим.

Он не верит. Это можно было предвидеть. Майкл дико упрям: что бы ни случилось, он не желает замечать препятствий на своем пути.

Чтоб не спорить, она поспешно сменила тему.

– Если ты не передумал смотреть Адрианову стену, то надо двигаться. Тебе же еще в Лондон ехать сегодня.

Пока они допивали кофе, она черкнула записку Россу. Объяснила, куда уехала, и пообещала до вечера вернуться. Записку оставила на кухонном столе – так, чтобы он сразу увидел, когда войдет. Конечно, Россу такая отлучка не понравится, но, быть может, ей удастся поспеть домой раньше?

Они быстро покатили на север. Майкл вставил кассету в магнитофон. Дилан с удовольствием вслушивалась в пение свирелей.

– Очень красиво. И необычно. Что это?

– Народные мелодии Анд в аранжировке одного местного композитора. Он наполовину перуанец, живет в Лондоне, создал свой ансамбль, где играют его жена и брат. Я ставлю балет на его музыку.

– Новый балет?

– Это будет нечто! Танец горных духов – загадочный, полный символов… и в то же время очень современный… для нас с тобой самое оно. – В голосе Майкла слышалась истинная страсть. – Но без тебя ничего не получится. Мне нужна ты.

Так вот зачем он приехал!

– Я не могу, Майкл, – с грустью сказала она. – Я все для себя решила, когда выходила замуж за Росса. Семья и балет несовместимы. Я же говорила: ищи себе другую партнершу.