- Тебе кофе. - Другую чашку он передал Броуди:
- А вам чай. Черный, с лимоном и гвоздикой. Один из моих любимых.
Джамас уселся в кресло, словно пришел в гости к старым друзьям. Перед тем как выпить чай, он спросил:
- Как мама?
- Пологаю, все будет хорошо, - Броуди добавил в свой голос нотку беспокойства.
Джамас выпрямился в кресле:
- Что-то не так?
- Я дал ей легкое снотворное до того, как сделать эпидуральную иньекцию. Сейчас у нее слегка затруднено дыхание. Думаю, у нее повышенная чувствительность на обезболивающие препараты. Будет полезно все время с ней разговаривать. Больные что-то слышат даже сквозь сон. Рассказывайте что-то ей интересное. То, что ее приободрит.
Джамас поднялся и встал рядом с Фелипе. Выздоровления Риты желали они оба. И старались окружить ее вниманием и заботой.
- Мама, это я, так, как, - проворковал он. - Ты помнишь, я хочу отправиться с тобой в путешествие, на берег моря. Я снял для нас замечательную виллу. Говорят, там очень красивые закаты…
Броуди перестал его слушать. Он как бы между прочим сунул руку в карман халата, который все еще не снял, а потом взял свою чашку. При этом он провел рукой над чашкой Джамаса.
Через несколько минут он поднялся и подошел к кровати. Рита все еще спала. Иначе и быть не могло после такой дозы снотворного. Оно не могло ей повредить, она лишь должна была проспать немного дольше.
- Она не просыпается, - встревожился Джамас. Броуди прослушал с помощью стетоскопа ее легкие:
- Все в порядке. Дыхание выровнялось. Полагаю, вы придаете ей сил.
Джамас кивнул, отошел от кровати и сел:
- Мама всегда любила океан. Даже не надеялся, что в этом году она сможет куда-нибудь съездить. А теперь не сомневаюсь.
- На берегу моря всегда хорошо.
Броуди отпил чая и восхищенно выдохнул. Он запрокинул голову и закрыл глаза.
Через десять минут он почувствовал какое-то движение рядом. Чуть-чуть приоткрыл глаза.
Джамас держался за живот, лицо его скривилось. Он что-то сказал Фелипе по-португальски и выскочил из комнаты.
Броуди все понял без перевода. Он знал, куда выбежал Джамас. И там ему предстояло пробыть минут тридцать.
Броуди вытащил из кармана термометр:
- Хочу проверить ее самочувствие.
Фелипе отошел в сторонку. Броуди поставил Рите под мышку градусник, а потом сунул руку в карман за стетоскопом. Он нащупал нож миссис Харди и одним движением приставил его к горлу Фелипе:
- Тихо. Или я убью тебя, а потом ее.
- Нет, - взмолился Фелипе, больше думая о Рите, чем о себе.
-Ложись на пол, - приказал Броуди.
Когда мужчина лег, Броуди наступил ему ногой на спину. Потом он сдернул с кровати простыню, разорвал ее на полосы и связал ими руки Фелипе. Затем он поднял его и усадил в кресло:
- Сиди здесь.
Он связал ему ноги, а затем длинной полосой примотал его тело к креслу.
Хлопковые простыни не очень прочные, но бывший бойскаут знал, как завязывать хорошие узлы. В конце он заткнул Фелипе небольшим куском рот и снял у него с пояса связку ключей.
Он бросил последний взгляд на Риту:
- Быстрого выздоровления тебе! - И подумал, что ее ждут упражнения в виде посещений ее сына в тюрьме.
Он распахнул дверь. Вряд ли сообщники Джамаса оставались поблизости. Их давно не было видно - скорее всего, они разошлись по домам.
Броуди вышел из комнаты. Он не знал точно, где находится Элли, и прикидывал, по какому коридору ему идти. Вряд ли по тому, который вел в подвал и медицинский кабинет. Или по тому, который заканчивался комнатой Риты. Оставались еще два. Он отбросил тот, что вел в кухню, - по нему ходило слишком много людей. И выбрал оставшийся, постучал в последнюю дверь.
- Элли! - прошептал он.
Ответа не последовало.
Он подошел к двери напротив:
- Элли?
- Да.
У него словно камень с сердца свалился. Оставалось найти нужный ключ. Подошел четвертый.
Он распахнул дверь и увидел Элли. Он подхватил ее на руки и прижал к себе:
- Слава богу. Боялся, что никогда больше тебя не обниму.
Она поцеловала его:
- Я люблю тебя, Броуди Донован. Я никогда не переставала любить тебя. - Она вздохнула. - И боялась, что уже не сумею тебе этого сказать. Я. Люблю. Тебя.
Он поцеловал ее в нос:
- А я люблю тебя сильнее.
- А где Джамас и Фелипе?
- Фелипе связан, а Джамас… ну, ему сейчас ни до чего, смею надеяться. Мне удалось кое- что подсыпать ему в чай. Это легкое слабительное, но в больших дозах оно вызывает судороги в животе, и человека просто выворачивает наизнанку. У нас есть небольшой запас времени, но лучше уходить немедленно.
Читать дальше