Инга Берристер: Всей силой любви

Прогремел очередной пугающий раскат грома.

Хлопнула входная дверь. Ленард вернулся.

Увидев его, Кэрол попыталась встать, но это было, как она поняла потом, большой ошибкой. С трудом удерживаясь на ногах, она ухватилась за край стола. Возвышаясь над ней, Ленард мрачно посмотрел сначала на ее лицо со следами размазанных слез, потом на стакан и бутылку, стоящие на столе.

– Какого черта?!

Задетая его окриком, Кэрол возмутилась:

– К-какое ты имеешь право… указывать, что мне делать? – запинаясь, пробормотала она и сердито добавила: – И вообще, почему я не могу выпить стакан вина, если захочу?

– Стакан? – язвительно проговорил Ленард. – Ты выпила почти целую бутылку. Ты что, не понимаешь, какой это крепкий напиток? Подумай, что сказал бы твой драгоценный Эдгар, если бы увидел тебя сейчас.

Кэрол, к своему ужасу, почувствовала, что слезы снова покатились по ее лицу.

– Он больше не мой, – всхлипнула она. – Между нами все кончено.

Наступила долгая пауза, а потом Ленард недоверчиво переспросил:

– Что ты сказала?

– То, что слышал, – смахивая слезы, ответила Кэрол. – Между мной и Эдгаром все кончено. Видите ли, для него желания его мамочки важнее, чем мои. Ему больше нравится проводить выходные дома и развлекать ее друзей. Он не захотел приехать сюда, хотя знал, как нужен мне…

Она шмыгнула носом и тут же оцепенела, не в силах оторвать испуганный взгляд от окна, за которым вспыхнула очередная молния.

– Не бойся, Кэрол. – Голос Ленарда неожиданно изменился, и вместо раздражения в нем появилась мягкость, даже нежность. – Не бойся, гроза скоро пройдет. Ты здесь в полной безопасности. Послушай…

Она повернула голову и попыталась сфокусировать взгляд на его липе. Ее затуманенные вином мысли постепенно начали проясняться.

– Я знаю, что ты боишься грозы, – тихо сказал Ленард. – Твоя мама мне говорила об этом. – Он увидел недоверчивое выражение на ее лице и снова нахмурился. – Господи, да за кого ты меня принимаешь? Неужели ты думаешь, что я не способен на сочувствие? У тебя сегодня выдался тяжелый день. Сначала Эдгар, потом гроза…

Он протянул руку и нежно коснулся ее лица кончиками пальцев. Кэрол охватило безумное желание припасть к его груди, под защиту этих сильных и теплых объятий.

– Послушай, тебе лучше пойти наверх и лечь в постель, – сказал Ленард. – Я принесу тебе чай. Теперь мне ясно, почему ты сделала это, – добавил он, беря в руки бутылку, – но это не выход из положения.

Неужели он думает, что она напилась нарочно?

– Это получилось нечаянно, – хрипло сказала Кэрол. – Я налила себе только один стакан. Я не думала…

Ее мысли снова начали путаться, и она уже не могла сосредоточиться ни на чем, кроме желания, чтобы Ленард сейчас же обнял ее и поцеловал… так, как целовал раньше. А он смотрел на нее с таким странным выражением, что на мгновение она даже испугалась, что высказала это желание вслух.

– Пойдем, я провожу тебя наверх, – отрывисто проговорил Ленард.

Кэрол начала возражать, но как раз в этот момент раздался раскат грома, а потом звон разбивающегося стекла.

– Черт! Наверное, это в конюшне, – сказал Ленард. – Пойду, посмотрю, что там случилось. Оставайся здесь, а я скоро вернусь, – распорядился он и, услышав судорожный вздох, вырвавшийся у нее при виде яркой вспышки молнии за окном, обернулся и мягко добавил: – Не бойся, Кэрол.

Она помотала головой и солгала:

– Я не боюсь. Иди, проверяй конюшню. Ленард немного помедлил в дверях, словно опасаясь оставлять ее одну.

– Жди меня здесь, – повторил он, открывая дверь. – Я скоро.

Но, как только он ушел, Кэрол поняла, что не может больше оставаться на кухне.

Надо поскорее лечь, укрыться одеялом и постараться забыть о грозе, сказала себе она.

Девушка, пошатываясь, прошла через кухню и открыла дверь в холл. Справившись с этой задачей, она медленно и осторожно поднялась по лестнице и вошла в свою спальню.

Не включая свет, Кэрол на ощупь нашла в темноте кровать. Повозившись с застежкой джинсов, она наконец стащила их и бросила на пол. Следом туда полетела майка, потом белье. В нормальном состоянии Кэрол никогда не сделала бы ничего подобного, но сейчас у нее кружилась голова, и, к тому же, она слишком устала, чтобы поднимать и складывать все это.

Начав поиски ночной сорочки, девушка остановилась посреди комнаты и, широко зевнув, тут же забыла, что собиралась делать. У нее хватило сил только на то, чтобы забраться под одеяло и натянуть его на голову, чтобы отгородиться от звуков грозы за окном.