Мишель Рид: Неподдельная страсть

– Меня это не касается, – перебила его Шаан, резко вскакивая. – Я не хочу больше этого слышать.

Девушка подняла бокал и плеснула остатки огненной жидкости себе в горло. Потом некоторое время стояла, зажмурившись, не дыша, пока жидкое пламя растекалось по ее внутренностям. Стояла в болезненном ожидании того момента, когда мучительное оцепенение вновь овладеет ее телом.

Она не хотела ничего чувствовать, она была еще не готова к этому. Даже думать не хотела ни о себе, ни о Рейфе, а особенно – о Пирсе и Мэдлин.

– Ну ладно, Рейф. – Шаан поставила свой бокал и резко повернулась к мужчине. Ее глаза казались не правдоподобно огромными на бледном лице, но побелевшие губы понемногу обретали живой оттенок. – Похоже, для тебя все это тоже оказалось суровым испытанием, и я благодарна тебе за беспокойство… Со мной все будет в порядке. А теперь я хотела бы, чтобы ты ушел.

Ушел сейчас же, подумала она, пока не пришла настоящая боль, пока не обрушилась на нее своей ослепляющей тяжестью, пока…

Но Рейф мрачно покачал головой в ответ и даже не попытался подняться со своего места. Шаан вздрогнула от неожиданности, когда он взял ее за запястье и потянул вниз, заставив девушку снова опуститься на край кровати рядом с ним.

– Я не собираюсь пока уходить, – резко проговорил он. – Сначала хочу сделать тебе некое предложение. И хочу, чтобы ты выслушала меня, прежде чем захочешь что-то возразить. Я знаю, ты сейчас в таком состоянии, что, возможно, не способна принимать какие бы то ни было решения. Но я все же намерен навязать тебе одно, потому что уверен: если ты согласишься, нам, по крайней мере, удастся спасти хотя бы твою гордость.

Рейф помолчал, затем повернулся к ней, не спуская с нес неподвижный взгляд своих серых глаз.

– Ты выйдешь замуж за меня вместо моего брата, Шаан? – спросил он с устрашающей серьезностью.

На какое-то мгновение Шаан утратила дар речи. Ей показалось, что она вот-вот лишится рассудка.

– Ты с ума сошел? – удалось наконец ей выдавить из себя. – Ты же презирал меня с самой первой нашей встречи.

– Это не правда, Шаан!

Она попыталась встать, но ноги не слушались ее. Тело окаменело, как будто все, что она пережила за эти два последних часа, мертвым грузом навалилось на нее.

Рейф крепко сжал пальцы Шаан, молчаливо настаивая, чтобы девушка повернулась и посмотрела ему в лицо. Он весь напрягся, но являл собой абсолютную непреклонность. Шаан дрожала. Тряслась даже голова на нежной хрупкой шее, а ее дыхание стало прерывистым и трудным, будто мощные тиски сжимали легкие.

– Знаю, что я не Пирс, – мрачно изрек Рейф. – И вообще, он мне только наполовину брат и так же отличается от меня, как… как Мэдлин от тебя. Но…

Мэдлин! Само имя, казалось, дразнило ее. А это миловидное нежное личико с большими голубыми капризными глазками, окруженное облаком мягких золотых волос! Мэдлин была похожа на красивую фарфоровую куклу. А Шаан… Она была…

– Она создана для Пирса! – внезапно прервал ее размышления Рейф, поразив девушку яростным напором своего голоса. – И так было с самого начала! Они нежно ухаживали друг за другом в детстве, а чуть позже поняли, что их взаимные чувства не что иное, как любовь. И если бы досадное недоразумение не омрачило их безоблачного блаженства и Мэдлин не уехала с матерью в Америку в прошлом году…

– Я же сказала, что не хочу ничего слышать об этом! – выкрикнула Шаан, отчаянно пытаясь совладать с черным облаком, которое вновь начало заволакивать ее сознание.

– Ну, хорошо! – Рейф глубоко и напряженно дышал. – Тогда вот что: через три дня твои дядя и тетя должны отплыть в трехмесячный круиз. Как ты думаешь, сейчас, после всего этого, они еще думают о поездке?

Шаан ошеломленно уставилась на него. Она совсем забыла о давнем плане ее дяди и тети совершить путешествие их мечты, после того как племянница, о которой они так нежно заботились последние девять лет, покинет, так сказать, отчий дом.

– Они не должны беспокоиться за меня, – нерешительно пробормотала Шаан. – Я скажу им…

– Скажешь им что? – с вызовом спросил Рейф, когда обнаружил, что Шаан не находит слов, чтобы продолжать, а лишь беззвучно шевелит губами. – Что ты просидишь эти три месяца взаперти, упиваясь своим горем?

– Я не намерена горевать, – отрезала девушка.

– Прекрасно. – Рейф одобрительно кивнул. – Я рад, что у тебя достаточно силы духа, чтобы не делать этого. Но разве ты оставила бы их одних, если бы с ними вдруг стряслось нечто подобное? Уверен, что нет, – ответил он, не дожидаясь ответа девушки. – Но если ты даже убедишь их уехать, думаешь, они будут наслаждаться отдыхом, зная, что оставили тебя здесь одну?