Дороти Иден - Вино желаний

К счастью, моя подзащитная на самом деле была виновна. Я взялся за это дело ради ее сына, моего приятеля. Там были смягчающие обстоятельства. Муж бедняжки не так давно отошел в лучший мир, и ее рассудок находился в расстройстве. К счастью, ее лечащий врач подтвердил это, и ее отпустили на поруки. Так что мое нежелание тебя дискредитировать не сыграло решающей роли.

Но если быть честным до конца, я тогда больше был занят мыслью, как поймать тебя после суда, чем как оправдать свою клиентку. Ни одна девушка еще не действовала на меня так сильно. Меня заинтриговала в тебе смесь добродетели, невинности и полной беззащитности, против которой невозможно устоять. Честно говоря, я был готов на все, чтобы получить тебя и сохранить. Слова о бессмертной любви… помолвка… обручальное кольцо. Даже ребенок. Но, в конце концов, цена оказалась слишком высока, моя прелесть. Чересчур высока. Теперь я счастлив сообщить тебе, что нашел лекарство от безумия. Желаю тебе такой же удачи.

Когда он ушел, эти слова долго звучали в ее ушах. И сейчас, в темноте театрального зала, они преследовали ее.

Что представлял собой ее муж? Человек без совести, там где дело касалось противоположного пола, способный жениться, чувствуя только физическое влечение, а затем уйти, не оглянувшись. Способный щеголять другой женщиной перед своей женой, зная, что она еще любит его.

Лора почувствовала, как ее охватывает гнев. Но самое худшее было то, как он смотрел на нее в этом отвратительном фойе. Словно их расставание воскресило его когда-то ненасытную страсть, и он был бы не прочь снова лечь с ней в постель. Лора горячо поклялась, что скорее ад замерзнет, чем она позволит этому ничтожеству снова прикоснуться к ней.

Но к концу второго действия, из которого она не запомнила ни единого слова, Лора мучительно осознала, что ад начался с минуты, когда Дирк взглянул на нее с чувственным вызовом в глазах. Ад с его пламенем, пороками и соблазнами. Сам дьявол возник в ее мозгу, искушая ее, показывая картинки прошлого, напоминая, что она испытывала в объятиях Дирка. Восторг… полное отрешение от всего… абсолютное физическое наслаждение.

Кровь снова прилила к лицу… Уже и аплодисменты стихли, зажегся свет, а Лора все боялась встать и обернуться, боялась увидеть еще раз этот смеющийся обольщающий взгляд.

Наконец сидеть дольше стало невозможным. Она рывком поднялась и обернулась.

Стулья за ее спиной были пусты.

Лора неприкаянно бродила по просторной гостиной Кармели и Морри, сожалея о своем решении прийти на вечеринку, затеянную в честь премьеры. Несмотря на множество людей, смеющихся, беседующих (многих она знала по театру), она чувствовала себя очень одинокой. Более того – прокуренный воздух начинал действовать ей на нервы.

Держа в руках бокал белого вина, который навязал ей Морри минуту назад, она протиснулась к двери, занавешенной тяжелой шторой, и выскользнула в темный внутренний дворик.

Вечерний воздух был свежим, и она почувствовала себя значительно лучше, чем в душной атмосфере гостиной. Лора остановилась на верхней ступеньке, отпивая вино из бокала и лениво наблюдая, как холодный апрельский ветерок рябит поверхность раскинувшегося внизу бассейна.

Много счастливых минут провела она у этого бассейна. Тогда Дирк был рядом… На нее потоком хлынули воспоминания. Вот Дирк учит ее плавать и нырять. Дирк сидит под тем зонтиком и слушает, как она читает, помогая справиться с неправильным произношением, которое отравляло ей жизнь. Дирк откинулся в шезлонге с учебником по правилам вождения в руках, и проверяет ее снова и снова перед экзаменом на водительские права.

Что случилось с добрым, заботливым Дирком, недоумевала она. Чем он занят сейчас? Ответ был прост. Он был в постели с той брюнеткой. И ее не надо было учить ничему!

Лора закрыла глаза, чтобы справиться с болью, сжавшей сердце. Не нужно было ей приходить сюда сегодня. В самом деле не нужно.

Но она не могла заставить себя уйти отсюда и вернуться в пустую квартиру, в пустую кровать.

Вздохнув, она открыла глаза, спустилась вниз, прошла через высокую калитку к дальнему концу бассейна и села в белое пластмассовое кресло, откинувшись назад. Взгляд ее упал на заднее крыло дома, на ряд окон, идущий вдоль верхнего этажа. Светилось только одно окно – в самом конце. Это спальня Доны, догадалась Лора. Кармель всегда оставляла свет в ее спальне, потому что семилетняя Дона боялась темноты.