ким Ригерт: Соседка

— Знаю, я тебе не нужен, Джулия. Я не могу ожидать, что ты сможешь полюбит меня, но…

— Смогу.;

Главный звук Рождества, всегда считала Джулия, — это тишина. В ней ожидание. Надежда. Почти неуловимая возможность.

И в этой тишине Пол глубоко, судорожно втянул в себя воздух, а затем тремя быстрыми шагами пересек комнату и стал на колени рядом с ней. Он обхватил руками ее и Тори. Он уткнулся лицом в шею Джулии и заплакал.

Джулия заплакала тоже, роняя соленые слезы на щечку малышки, на мягкие волосы Пола, в которые зарылась лицом.

— Я люблю тебя. Я люблю тебя. Я люблю тебя, — снова и снова говорила она.

И Пол вторил ей.

Когда он наконец отстранился, они посмотрели друг на друга и улыбнулись, а затем рассмеялись. Они отерли слезы друг у друга с лица. Затем он взглянул на Тори, которая во время этой сцены сосала грудь матери с полным безразличием к происходящему, а теперь с интересом смотрела на Пола.

— Да она просто огромная! — с благоговением в голосе произнес он.

— Почти шесть фунтов, — подхватила Джулия.

В глубине комнаты захныкал Оливер. Джулия переместила девочку к плечу, чтобы та срыгнула.

— Можешь принести мне Олли?

Секунду Пол стоял неподвижно, затем кивнул. Он подошел к кроватке и осторожно, почти с трепетом, взял сына. Нежно и бережно держа, он принес его матери.

— Как это…

Он кивнул на Викторию, затем на Оливера, явно недоумевая, как Джулии удастся справиться с обоими.

— С твоей помощью, — сказала Джулия и решительно ротянула ему дочь.

Несколько мгновений он рассматривал ее, затем крепко прижал к груди.

— Полопай ее по спинке, — распорядилась Джулия. — Ей нужно срыгнуть. Вот. Положи эту салфетку на плечо.

Одной рукой Пол расправил салфетку и принялся похлопывать Викторию по спинке. В тот самый момент, когда Оливер начал сосать, усилия его отца были вознаграждены.

Пол усмехнулся, затем рассмеялся.

— Я сделал это!

Джулия тоже смеялась, но сквозь редкие крупные слезы.

— Да, сделал.

Пока Джулия кормила сына, Пол кругами ходил по комнате, продолжая нежно поглаживать дочь. Они были семьей.

Несколько минут спустя мать Джулии снова просунула голову в дверь и улыбнулась тому, что увидела.

— Именно так и должно быть, — проговорила она и пошла рассказать вернувшимся с елкой мужу и Элис хорошие новости.

Джулия показала Полу, как нужно пеленать детей. Вот когда они совсем не показались ему огромными!

— Ничего, научишься, — пообещала Джулия. — Я ведь научилась.

— Научусь, — поклялся Пол.

Они стояли рядом, глядя на детей, и Джулия почувствовала, как пальцы Пола переплелись с ее пальцами. Они приникли друг к другу.

— Что в этом свертке? — спросила Джулия. Он поднял его с пола, куда в волнении бросил, и протянул Джулии.

— Разверни.

— И мне не нужно ждать до Рождества?

— Надеюсь, нет.

Одеревеневшими пальцами она развернула бумагу. Внутри лежал мишка-журналист. Со своими фотоаппаратом, ручкой и блокнотом, на единственной «странице» которого было написано: «Ты выйдешь за меня замуж?» А к ручке было прикреплено кольцо.

Джулия повернулась к Полу… и протянула кольцо ему. Он взглянул на него, а затем, с отчаянием, на нее. В ее глазах была только любовь.

— Ты не наденешь его?

Когда они впервые занимались любовью, это была любовь, рожденная болью. Она тоже была прекрасной и животворящей — не только в одном смысле. Она воскресила его, хотя тогда Пол не отдавал себе в этом отчета.

Сейчас, поклялся себе Пол, все будет для нее. Я буду любить ее радостно и страстно, с заботой и вниманием. Я покажу, как много она значит для меня.

Когда врач сказал, что уже можно, — а со времени родов прошло уже восемь недель, а не шесть, — Пол попросил тестя и тещу заняться вечером внуками.

— Куда мы идем? — спросила Джулия. — Что ты задумал?

Пол только усмехнулся. У него был план. Он все рассчитал, подыскал убежище — заброшенную сторожку в стороне от всех дорог. Но для пары, которую ничто и никто не интересует, кроме друг друга, она была идеальна.

— Положись на меня, — сказал он, сжимая ее руки.

Джулия так и сделала.

Теперь домишко казался еще большей развалиной, чем тогда, когда Пол его приметил. С холмов задувал сильный ветер, в воздухе кружились первые снежинки, и Пол усомнился было в своей идее.

— Здесь просто чудесно! — воскликнула Джулия, обнимая его и целуя в щеку.

Он слегка повернулся так, чтобы поцелуй пришелся в губы, и поцеловал ее в ответ. С отчаянием и страстью.