Сандра Мартон - Идеальная жена

Но все это будет только вступительным словом, разминкой перед настоящей, любовно выпестованной лекцией Джеймса, которая, как и всегда, начнется словами: “Время идет, мой мальчик” – и закончится напоминанием, что Райану скоро стукнет тридцать два и что самое время обзавестись семьей.

Райан улыбнулся. Конечно, он будет сидеть на протяжении всей лекции без малейшего намека на протест. Никакой финансист высшего разряда не сможет ничего изменить. Райан Кинкейд, человек, которому журнал “Тайм” присвоил титул “Одинокий Рейдер”, [2]будет терпеливо слушать всю лекцию по самой простой и самой сложной из причин – потому что он любит своего деда, а дед любит его, хотя старик скорее взбесится от ярости, чем признает это.

Дед воспитал и вывел в жизнь и его, и Гордона после скандального развода их отца. Теперь, когда Гордона уже нет на свете, ни у Райана, ни у старика не осталось другого объекта заботы.

– Ну а как насчет Шэрон? – спросил Фрэнк, снова водружаясь на высокий стул.

– А что Шэрон?

– Вряд ли она будет в восторге от перспективы провести этот вечер без тебя, если припомнить, как она нервничает каждый раз по поводу нашего еженедельного мальчишника.

– Если ты все о том же, – скривился Райан, – мне бы не хотелось говорить о Шэрон.

– А что, проблемы?

– Ну… я забыл о ее дне рождения.

– Вот почему мы в конце концов оказались в “Монтаносе”!

– Да, но это еще не все, – вздохнул Райан. – Я считал, что мы понимаем друг друга. Она не хотела ничего постоянного, и я тоже. А теперь она все время твердит, что все ее подруги выходят замуж и рожают детей.

– Надеюсь, ты объяснил ей, что еще слишком молод, чтобы поставить крест на своей жизни?

Райан поднял стакан, поднес ко рту, внимательно посмотрел на темную жидкость и поставил его на место, не притронувшись.

– Дело в том, что… нет. Фрэнк в ужасе отшатнулся.

– Что “нет”?

– Мы приближаемся к середине жизни – я говорю на случай, если ты этого не замечаешь.

– В тридцать два года? – спросил Фрэнк, ухмыляясь все шире и шире. – А-а, я понял. Ты уже приготовился слушать лекцию дедушки Кинкейда о том, “Как Жениться, Остепениться и Произвести Маленьких Кинкейдов”, чтобы порадовать старика на склоне лет.

– Иногда мне кажется, что он прав, – скривил губы Райан. – В конце концов, брата нет в живых, и, Бог свидетель, его брак не дал ни одного наследника.

– Да. Полное фиаско.

– А что еще могло быть? Гордон сам, по своей воле, женился на сан-францисской версии Иезавель. [3]

– Беттина Элдридж, по-моему? Я помню, – вздохнул Фрэнк. – Слушай, парень, это Америка. Королевства не исчезают только потому, что Наследный Принц должен непременно выбрать себе невесту. Скажи это старику.

Райан задумчиво водил пальцем по краю стакана.

– Дедушка очень стар, – сказал он негромко. – Время идет, видишь ли.

– Если даже свяжешь цепи стенных часов узлом, время все равно не остановится, – резко сказал Фрэнк. – Но если ты считаешь, что это не так, то всегда найдется Шэрон.

Райан усмехнулся. Когда они еще учились на первых курсах Йельского университета, Фрэнк уже имел привычку раскладывать все по полочкам.

– Спасибо, не надо. Я не согласен, что супружество – это естественное состояние мужчины.

– За это я готов выпить.

– Ладно. Взгляни на мою семью. Моя мать отметила пятнадцатую годовщину свадьбы тем, что попросила у отца развод, чтобы уехать и заняться антропологией. Через год отец влюбился в секретаршу и исчез в неизвестном направлении. Брат женился на женщине, которая каждый раз, когда смотрела на него, видела только долларовые знаки.

– Брак может опротиветь до тошноты, – согласился Фрэнк.

– Дедушка всегда говорил мне, что его брак удался на все сто процентов. Да и почему бы ему не быть удачным? – Моя бабушка была старомодной женщиной. Приятная, добродушная, доброжелательная.

– В то время женщины отличались воспитанностью, приятель, – вздохнул Фрэнк. – Девочка рождалась для того, чтобы из нее получилась настоящая леди. Играть на пианино, подавать чай, вышивать салфеточки, принести мужу домашние тапочки, газету…

У Райана даже бровь поднялась.

– Мы вообще-то говорим о жене, – вежливо заметил он, – а не о коккер-спаниеле.

– И вместе с тем, – продолжал Фрэнк, пропуская замечание друга мимо ушей, – она должна быть и красивой, и сексуальной.

Райан вдруг представил, как он снимает с блондинки из “Монтаноса” ее бархатную накидку. Прикасается руками к обнаженному телу, к загорелой, шелковистой коже, к высокой, красивой груди и плавно изгибающимся бедрам…