Кэтти Уильямс - С Новым годом, с новым счастьем!

– Верно, – прозвучало в гробовой тишине его согласие, – никакой необходимости не было. – Он вздохнул и провел рукой по волосам необычно нервозным жестом. Кэтрин проследила за его рукой холодно и отстраненно.

– В таком случае, зачем ты пришел?

– Что ты собираешься делать, когда выйдешь отсюда? – Он обошел ее вопрос с такой небрежностью, что Кэтрин вскипела от злости.

– Это тебя не касается, – отрезала она хладнокровно, гордясь собой за то, что сумела собраться. Какая жалость, что в прошлом хладнокровие подводило ее. Неплохо было бы ему появиться, когда она изо всех сил сражалась со своим влечением к этому человеку.

Он ничего не ответил, хотя ему стало явно не по себе.

– Передай Клэр мою благодарность за открытку.

– Доктор сказал, что дома за тобой некому будет ухаживать.

Кэтрин густо покраснела и яростно сжала пальцы в кулаки.

– Какое ты имел право задавать подобные вопросы моему врачу? – процедила она сквозь зубы.

– Он посчитал, что я мог бы помочь.

– Да-да, помочь ты можешь. Ты можешь оказать огромную помощь, если сейчас же уберешься отсюда. Мы уже все сказали друг другу.

– Ничего подобного. – Доминик скрестил на груди руки и устремил на нее взгляд. – Мы даже и не начали еще ничего говорить друг другу. – Его глаза смотрели на нее с ледяным спокойствием, как будто он только что бросил перчатку и теперь настраивается на неизбежную дуэль.

– Послушай, уйди, – устало сказала она. – Сейчас мне это не по силам. – Она медленным движением приподняла дрожащую руку и опустила ее на лоб.

– Кэтрин, – сказал он, не меняя вызывающего тона, – я приехал отвезти тебя домой.

– Я возьму такси, – заявила она, глядя не на него, а вниз, на белоснежный пододеяльник. Откуда только подобная тяжесть в здешнем постельном белье? – думала она. Может, персонал намеренно добивается, чтобы пациенты не залеживались и освобождали койко-места другим больным?

Он встал, обошел кровать и открыл дверцу гардероба. А потом принялся доставать ее вещи и запихивать их в сумку, а Кэтрин, раскрыв от ужаса рот, смотрела на эту сцену.

– Что ты себе позволяешь, черт побери? – взвизгнула она. Она бы выпрыгнула из постели, но переломы, к сожалению, не допускали резких движений… – Мне разрешено быть здесь до завтрашнего вечера! – повысила она голос до разумных пределов, не желая вызвать появление встревоженных медсестер.

– Врач сказал, что ты можешь уехать и сейчас, если за тобой найдется кому постоянно ухаживать.

– Не смей трогать мою одежду!

Он закончил паковаться, после чего повернулся к ней и очень спокойно произнес:

– Мне сказали, что ты счастливо отделалась. Чуть сильнее удар – и тебя бы уже не было.

– Вот была бы потеря для всего человечества!

В два шага он оказался рядом с ней, обхватил пальцами ее запястье и сказал со злостью:

– Ах ты, дура, эгоистка, упрямая ослица, стерва! – Он скрипнул зубами. – Мне следовало бы просто уйти отсюда. Лежи и разыгрывай из себя страдалицу!

– Ну, и что же ты? Давай! – Она уставилась на него горящими глазами, и в комнате надолго повисло молчание.

Наконец он хрипло бросил, поворачиваясь к ней спиной:

– Не могу, черт возьми. – Голос прозвучал натужно, а шея багрово потемнела.

– И что это должно означать?

Она знала, что бы ей хотелось услышать в ответ, но времена фантазий прошли. Реальность взяла верх, и в ней не было места притворству, будто между ними осталось хоть что-то, хоть малейший обрывок любви шестилетней давности.

– Заткнись, – ответил он, разозлив ее еще больше.

– Не смей мне говорить, чтобы я заткнулась! – рявкнула, она.

– Почему? Что ты тогда сделаешь? Вскочишь с кровати и пустишь в ход кулаки? Не выйдет, леди, с твоими-то сломанными ребрами и растяжением связок в лодыжке!

– Лодыжка почти прошла, – прорычала Кэтрин. – И не трудись хватать сумку, потому что я не собираюсь уходить отсюда с тобой.

Он и бровью не повел. Направился к двери, исчез за нею – и объявился пару минут спустя уже с врачом, что само по себе граничило с чудом, поскольку, как кисло подумала Кэтринг, врачей никогда нет поблизости, если они тебе необходимы. Обычно они совершают обход своих подопечных со скоростью хорошего марафонца и оставляют за собой внушительный хвост оставшихся без ответа вопросов, потому что не так-то просто собраться с мыслями, если тебе нужно буквально на лету всадить в этого специалиста обойму вопросов.

– А, мисс Льюис, – бодро проговорил доктор, – вот, мистер Дюваль хочет забрать вас домой.