Кара Колтер: Возмутитель спокойствия

Но «как вы посмели»? Интонация явно не Эланы. Просто девушка, стоящая передним, была не Эланой.

Под густыми ресницами виднелись глаза другого оттенка. У Эланы они были голубыми; а эти – фиолетово-синие, как сердцевина анютиных глазок. В них сверкали настоящие гнев и страх, но в глубине скрывалась мягкость. Такую же мягкость он ощутил в ее губах. Нет, если присмотреться, и рот – тоже не Эланы. У нее губы были крупными и чувственными; у этой – рот маленький, губы – бантиком.

Джи Ди чертыхнулся про себя. Только что, средь бела дня, он чуть не до смерти зацеловал совершенно незнакомую женщину. Он скрестил руки на обнаженной груди. Она разглядывала свою блузку, словно впервые видела ее.

– Вы испортили мне блузку, – сказала, наконец, девушка, еле сдерживая ярость. – Это шелк.

– Да, я понял.

Она сомневается, что он разбирается в шелке? Что ж, он пояснит.

– Шелк просвечивает, когда намокнет, – сообщил Джи Ди.

Ее глаза округлились, рот изобразил возмущенное «О».

Она вспыхнула и – хлоп-хлоп – прикрылась обеими руками.

– Слишком поздно, – заявил Тернер, – я видел. Он с кружавчиками.

– О! – выдохнула незнакомка.

– Только не надо опять бить меня сумочкой, – предупредил Джи Ди.

– Тогда перестаньте смотреть на меня так!

– Как?

Она прошипела:

– Как… как ящерица!

Джи Ди Тернер, известный холостяк, всегда был уверен, что его чары кружат головы и заставляют сердца биться сильнее. Ящерица? Он просто не верил своим ушам! Захотелось опять поцеловать ее, даже если он схлопочет еще один удар. Джи Ди присмотрелся к незнакомке. Да, ничего удивительного, что она устояла перед ним.

Ее сходство с Эланой было только внешним, на самом же деле… Блузка, застегнутая под самое горло. Волосы, стянутые в строгий узел на затылке. Минимум макияжа. Рот неодобрительно скривился, как у школьной учительницы.

– Чем обязан? – спросил он резко.

Может, она и не Элана, но явно ее родственница. Сестра-близнец? Нет, младшая сестра. В любом случае все, что касалось Эланы, не предвещало ничего хорошего. Он это нутром чуял.

Она подняла руку, прикрывавшую мокрую грудь, и вытерла губы, словно стирая микробов. После чего рука немедленно вернулась на прежнее место. Девушка огляделась и, очевидно, посмотрела на себя со стороны: она стоит рядом с полуголым мужчиной, который только что поцеловал ее, а ближайшие соседи находятся на расстоянии пушечного выстрела.

При других обстоятельствах Джи Ди наверняка попытался бы ее успокоить. Но Элана – означало «опасность». Волосы незнакомки цвета спелой пшеницы, собранные в узел, обрамляли прекрасное лицо ангела. Разумеется, Элану тоже можно было – по ошибке – принять за ангела. Теперь он увидел, что его гостья стройна; фигура Эланы тоже была стройной, но какой-то более возбуждающей. И Элане нравились яркий макияж, кожаные мини-юбки. А эта девица очень уж походила на школьную учительницу. Ее наряд словно декларировал чопорность и приличие. Мэри Поппинс прибыла по назначению. Однако опасность потрескивала в наэлектризованном воздухе вокруг этой копии Эланы, менее полной жизни, чем оригинал.

– Что я могу для вас сделать? – повторил он намеренно холодно.

– Ничего, – сказала она. – Я ошиблась.

И бросилась бежать. Джи Ди не знал, радоваться ему или сожалеть, что ее загадка осталась нераскрытой. Пожалуй, сожалеть, поскольку он едва успел подавить возглас «Подождите!».

Торопясь удрать, незнакомка оступилась на второй ступеньке лестницы. Джи Ди инстинктивно дернулся, пытаясь поддержать ее, но не успел. Она упала и ударилась головой о цементную дорожку. Он моментально оказался рядом. Растерянно глядя на него, она неуверенно приказала:

– Не прикасайтесь!

Лоб ее был рассечен, шишка вокруг царапины увеличивалась угрожающе быстро.

– Не прикасайтесь, – повторяла девушка, пока он ее поднимал.

Какая она легкая!

– Опустите меня, – потребовала она, но вынуждена была закрыть глаза – даже говорить ей было трудно.

Открыв ногой дверь, Джи Ди принес ее на кухню, усадил на стул. Она попыталась встать. Он заметил, что, даже волнуясь, она старается защитить свою мокрую грудь от его пристального взгляда.

– Сидите, – сказал он строго и быстро поправил полотенце на бедрах.

Сделав неверный шаг к двери, она вынуждена была опять сесть. Оглядела скромную кухню – пластиковый стол, стулья со стальным каркасом и красной виниловой обивкой. В раковине – посуда, накопленная за три-четыре дня. Ее взгляд задержался на двигателе, стоявшем на кухонном столе. Очень по-женски – оценивать обстановку или, вернее, отсутствие таковой, когда тебя саму ноги не держат.