Элизабет Огест: Люблю всем сердцем

Джад лежал на своей кровати и смотрел в темный потолок. Как странно, что рядом нет Минервы. Он так к этому привык. Привык, что она засыпает на его руке, и тогда он знает: все хорошо, еще один день прожит не зря. Он прекрасно знает, что она хочет от него услышать. Хочет и боится. Ей не нужна его забота. Ей нужна любовь. И он должен убедить ее в своей любви. Что само по себе будет совсем не просто, учитывая то недоверие, которое привил ей отец.

На следующий день, ровно в полдень, Минерва получила букет кроваво-красных роз. Внутри она нашла открытку от Джада: «Минерве от ее страстного поклонника. Джад».

– Мне кажется, Джад по-настоящему хочет сохранить ваши отношения, – как бы ненароком заметила Люси, заглядывая в открытку поверх ее плеча.

– Мне он говорил о том же, – призналась Минерва.

– А мне сказал, что приезд Фелисы не был согласован с ним заранее. Она взяла инициативу на себя. Я много думала над его словами и пришла к выводу, что он говорит правду. Он никогда раньше мне не врал, а от нее он всегда бежал, как черт от ладана.

Минерва убрала открытку.

– Он хочет сохранить наш брак ради детей.

– А разве, когда ты выходила за него замуж, дети не были для тебя на первом месте? – Люси не упустила возможность напомнить ей их давний разговор.

– Да, – Минерва бросила на нее настороженный взгляд. – Я совсем не собиралась в него влюбляться. Я думала, что мы сможем остаться хорошими друзьями. А потом, когда дети вырастут, он подаст на развод, и я смогу спокойно уйти.

– Так я и думала, – примирительно сказала Люси. – А Джад, он знает о твоих чувствах?

– Не совсем. Я сказала, что я не могу быть с близким человеком наполовину. Мы должны принадлежать друг другу во всем.

– И что он ответил?

– Он обдумал мои слова и сказал, что готов заботиться обо мне.

– Видимо, я знаю Джада все-таки лучше. По-моему, это и есть объяснение в любви.

– Думаю, он лукавил сам с собой. Дети для него дороже всего на свете.

– Тоже верно, – согласилась Люси.

Вопрос был исчерпан, и Минерва решила поставить букет в гостиной на всеобщее обозрение. Она сделала это специально, ведь Джад ждет, что она поставит его в своей комнате.

Джад приехал как раз в тот момент, когда вся семья усаживалась за стол ужинать. На секунду он задержался в дверях, а потом решительным шагом подошел к Минерве и, поцеловав ее в макушку, наклонился к уху и многозначительно спросил:

– Ну, как прошел день?

Его дыхание обожгло ей щеку; мысли путались, но, собравшись с силами, она громко объявила:

– Здорово, сегодня отличный день.

– Хорошо. – Он чмокнул ее в щеку и только после этого прошел на свое место.

Минерва заметила, что Джон, который в течение дня был каким-то притихшим, с волнением посмотрел на отца. Стоило тому сесть за стол, как он не удержался и спросил:

– Ты обиделась на отца?

– Нет, – ответила она.

– Но ты переехала в свою старую комнату, – не сдавался Джон. – И ты перестала улыбаться, раньше ты всегда улыбалась, когда он входил.

– Понимаешь, между мной и Минервой возникли некоторые разногласия, – вмешался в разговор Джад. – Такое иногда случается в браке. Но мы работаем над тем, чтобы исправить положение.

Джон не успокоился и перевел взволнованный взгляд на Минерву.

– Ты же не собираешься уезжать? Ты обещала, что останешься.

В этот момент Минерва очень отчетливо поняла, что все попытки Джада спасти их отношения продиктованы в первую очередь любовью к детям. Но ей хотелось успокоить Джона, невыносимо было видеть страх в этих не по-детски серьезных глазах.

– Я останусь, пока меня не выгонят.

Джон улыбнулся.

– Значит, надолго.

Она тоже улыбнулась и приступила к ужину.

После того как Минерва уложила детей спать, она вошла в свою комнату и обнаружила, что ваза с цветами странным образом перекочевала из гостиной на ее ночной столик. Она взяла ее в руки и понесла обратно. Как и следовало ожидать, в зале она встретила Джада.

– Это для – тебя.

– Думаю, не будет ничего дурного в том, что этой красотой смогут полюбоваться все домочадцы, – пресекая дальнейшие возражения, твердо сказала Минерва.

Проследовав за ней в гостиную, Джад закрыл за собой дверь.

– Я собирался на деле доказать, что всерьез готов заботиться о тебе.

– Конечно, ты любишь своих детей и хочешь, чтобы я осталась, ведь это сделает их счастливыми.

– Я хочу, чтобы ты осталась, потому что это сделает счастливым меня.