Одри Хэсли - Доверься сердцу

Она кивнула, комкая в дрожащих пальцах носовой платок.

– Мы познакомились на вечеринке. Твой отец в тот вечер отправился к своей любовнице, и я вынуждена была пойти одна. Какой-то молодой мужчина подошел ко мне и заговорил. Он был такой красивый, милый и очень… одинокий. Я тоже чувствовала себя никому не нужной, брошенной собственным мужем. Мы выпили, а потом пошли прогуляться. Так начался наш роман… Конечно, потом меня замучило раскаяние. А страх перед твоим отцом отравил мне всю жизнь.

– Но это не мой отец, – напомнил Петер.

– Я не сразу это поняла, – вздохнула мать. – Только когда увидела ямочку на твоем подбородке, все стало ясно.

– Бабушка ведь тоже знала. Это она придумала историю о дядюшке Курте.

– Да. На самом деле у Курта не было никакой ямочки. Понимаешь, она терпеть не могла Адлеров, насквозь их видела. И поэтому завещала все деньги тебе. Она тебя очень любила. – На этот раз вздохнул Петер. – Ты сердишься на меня?

– Что ты, мама. – Он поцеловал ей руку. – Как я могу сердиться? У тебя была такая тяжелая жизнь.

– Мне следовало бы уйти от мужа к Иоганну. Он так умолял меня об этом.

– А что стало с ним потом?

– Он уехал куда-то очень далеко. Кажется, в Австралию. Знакомые говорили, что он погиб в Сиднее в автокатастрофе.

На минуту Петеру стало грустно, оттого что он никогда не увидит своего родного отца и тот не разделит с ним сегодняшнюю радость.

– Прости меня, сынок, – тихо повторила мать.

Он наклонился и поцеловал ее.

– Не расстраивайся. Ведь ты хотела, чтобы нам с Гуго было хорошо.

– А знаешь, твой брат сделал предложение Ирене!

Петер улыбнулся.

– Так ему и надо!

– Конечно, – мать улыбнулась сквозь слезы. – Тебе будет намного лучше с Илоной. Она славная девушка. Знаешь, она предложила мне поселиться в ее доме, если я захочу переехать в Австрию. Обещала обновить интерьер. Хотя мне кажется, этого совсем не надо делать. Мы проезжали мимо на днях, очень милый домик. И внутри, наверное, очень уютный. Петер внезапно расхохотался.

– Что с тобой? – удивленно спросила фрау Адлер. – Я сказала что-то не то?

– Что ты, мама. Просто ты совсем не знаешь Илону. Кстати, пойдем к ней. Наверное, она уже немного отдохнула.

– Ты и нескольких минут не можешь пробыть без нее…

– Да, я люблю ее больше жизни. Ты ревнуешь, мама?

Петер поразился тому, как крепко она обняла его.

– Дурачок! Что может быть приятнее для матери, чем видеть, как счастлив ее сын?

– Ну, наконец-то и вы! А то я уже умираю от скуки!

Илона, улыбаясь, сидела на кровати с чашкой в руке.

– Это слабенький чай. Я умоляла их принести хотя бы рюмочку «рислинга», но они сказали, что это вредно для младенца. Ничего, все равно я завтра буду дома. Врач говорит, что я еще не окрепла.

Вздор! Я прекрасно себя чувствую. К тому же вы будете рядом и поможете мне, правда, мама?

– Мама? – неуверенно переспросила фрау Адлер.

– Думаю, вам бы не понравилось, если бы вас называли бабушкой, дорогая? Тем более что вы так чудесно выглядите. Петер, тебе не кажется, что твоей маме нужен подходящий мужчина? Да-да, ей нужно отдохнуть и развлечься. Когда вы переедете сюда, мы подыщем вам достойного кавалера. А выходить за него замуж вовсе не обязательно, верно, Петер?

Видя, что мать готова упасть в обморок, сын поддержал ее под локоть.

Черт подери, а ведь Илона в конечном счете права. Легкий флирт – это как раз то, что нужно маме сейчас, после стольких лет одиночества! Ей, конечно, придется вернуться в Гамбург, чтобы уладить все дела и побывать на свадьбе Гуго. Но потом она сразу же приедет назад, к своему внуку, и начнет новую жизнь.

Фрау Адлер попрощалась и вышла.

Илона вздохнула, когда муж нежно поцеловал ее. Могла ли она подумать тогда… что меньше, чем через год, станет замужней женщиной и матерью? Что неприступный банкир Петер Адлер окажется единственным мужчиной на земле, который по-настоящему полюбит ее?

– Все считают, что Иоганн просто очарователен, – сказал Петер.

Илона улыбнулась.

– Весь в отца.

Для него это был как бальзам на душу.

– Мне нравится, как ты это говоришь…

– Я люблю тебя, дорогой. Поцелуй меня еще, – прошептала она страстно. – Но не так… по-настоящему.

И Петер выполнил ее просьбу. Он был весь в ее власти. Наваждение? Страсть? Любовь? Неважно… Ведь так будет всегда… до последнего дня, последнего часа его жизни.