Люси Монро - Хочешь быть принцессой?

Мэгги любила Томазо. Пусть он не отвечает ей взаимностью, однако сделал предложение, и его расположение к ней было вне сомнения. Его страстность и дружеские чувства оказались такими же настоящими, как ее любовь к нему.

Мэгги повернулась к разговаривающему с королем одной из арабских стран Томазо и одарила его такой ослепительной улыбкой, что он прервался на полуслове и забыл, о чем собирался сказать.

Собеседник Томазо рассмеялся.

– Нет смысла пытаться удержать внимание мужчины на обсуждении деловых вопросов, когда рядом с ним такая красивая женщина, – сказал король восточной страны.

Томазо покраснел, однако рассмеялся в знак согласия. Король ушел, а Томазо повернулся к Мэгги.

– Что такое? – спросил он.

– Ты о чем?

– Ты улыбаешься, – сказал он.

– Мне нравится улыбаться.

– Это особенная улыбка.

– Да, это так. Я люблю тебя, – произнесла она, а Томазо крепче обхватил ее рукой за талию.

– Я знаю и не могу словами выразить то, что чувствую. Однако это не объясняет твоей улыбки. Ты настолько счастлива, что это видно невооруженным глазом. Однако когда ты дала согласие на брак со мной, у меня создалось впечатление, что ты все же сомневалась… Разве нет?

– Я люблю тебя, и именно это делает меня такой счастливой. Меня просто распирает от счастья! Может быть, я немного и сомневалась насчет нашего брака, однако теперь этого нет. Я знаю, что ты не любишь меня, и думала, что мне придется заслужить право быть рядом с тобой… нет, позволь мне закончить! – Мэгги даже повысила голос, увидев, как он пытается что-то сказать. – Теперь мне ясно, что я не случайный человек в твоей жизни. Я буду твоей женой, пока смерть не разлучит нас, и мне не нужно стараться заслужить право носить титул принцессы. Я стану любить тебя, детей, и у нас все будет хорошо. Я не понимаю, отчего так долго не могла это осознать, однако уверена, что ты будешь замечательным мужем, а я мамой для Джанни и Анны. У нас появятся общие дети, и я очень-очень счастлива от этого…

– Я рад, – Томазо ослепительно улыбнулся.

Была уже почти полночь, когда король Винсент попросил, чтобы все присутствующие в зале сохраняли тишину.

– Сегодня вы празднуете день моего рождения вместе со мной, – сказал он. – Я благодарен вам. Однако для празднеств есть еще один повод. – Король знаком позвал к себе Мэгги и Томазо. – Эта красивая и очень приятная женщина согласилась стать женой моего сына, – он улыбнулся. – Наша семья приветствует новую принцессу Скорсолини.

Клаудио вручил королю бархатную коробочку, которую тот открыл, вынул из нее маленькую тиару, надел ее на голову Мэгги и поцеловал будущую невестку в обе щеки.

– Добро пожаловать в семью, дочка, – произнес король Винсент.

Раздались аплодисменты. Всем захотелось узнать, когда состоится свадьба. Многие гости заявили, что ожидали объявления о помолвке, как только заметили, какие взгляды бросают друг на друга Мэгги и Томазо.

Мэгги просто улыбалась и принимала поздравления с таким умиротворением в душе, какого никогда не испытывала.

Пусть Томазо и не любит ее, зато проявляет заботу, и будет хранить ей верность.

Томазо и Мэгги легли спать только на рассвете. Глядя в ее глаза, он радовался, что Мэгги смыла косметику с лица.

– Ты сегодня выглядела великолепно, однако я предпочитаю видеть тебя без макияжа, – его голос был хриплым, будто Томазо переполняли неведомые эмоции.

– Спасибо тебе, – она снова улыбнулась.

– Ты такая красивая.

– И ты красивый, – она вздохнула.

Мэгги заслужила похвал, и Томазо решил не оставаться в долгу.

Он считал, что любовь – некая иллюзия, слабость, которой нельзя поддаваться. Только теперь Томазо понял: для того, чтобы любить, нужно быть сильным человеком, таким как Мэгги. Ее поведение было достойно одобрения, она любила его, ничего не требуя взамен.

– Я полюбил тебя шесть лет назад, но оказался слишком глуп, чтобы это понять, – произнес Томазо.

– Что?! – Мэгги широко раскрыла глаза, присела на кровати и сжала простыню на груди.

– Ты сделала мою жизнь совершенной, а я принял это как должное. Встретив Лиану, я страдал от твоего отказа остаться работать у меня, однако решил сохранить нашу дружбу. Моя голова пошла кругом от ее красоты, не стану этого отрицать, но, когда ты пригрозила мне, что уйдешь, я почувствовал какое-то опустошение. Что-то говорит мне: если бы я не позволил тебе уйти, то порвал бы с Лианой. Наверное, я был недостаточно зрел, чтобы понять: то, что мне казалось любовью, вовсе ею не было.