Алекс Стрейн - В ожидании чуда

Нет, сегодня ей, кажется, не добраться до своей перины, пижамы и горячего душа. Кристин пошла в гостиную и, открыв бар, достала из его зеркальных глубин бутылку коньяка, принесенную, кажется, сто лет назад Юджином. Коньяк Кристин использовала исключительно в лечебных целях, что Юджин в шутку называл «святотатством» и «издевательством над его чувствами». Он говорил, что погорячился, принеся Кристин бутылку, и тут же предлагал заменить коньяк на виски, джин и что-то еще «подешевле и не такое вкусное», на что Кристин каждый раз твердо заявляла, что ей нужен только коньяк. Юджин вздыхал, морщил лоб и хмурил брови, но они с Маризой знали, что все это игра, и забавлялись от души.

На этой мысли Кристин резко себя одернула. Все, хватит думать о Юджине и о том, как здорово они втроем проводили время. Кристин достала пузатый бокал и налила янтарной, терпко пахнущей жидкости на полдюйма. Немного подумала и долила до середины бокала. После чего обернулась и… снова едва не наткнулась на Рика, который как-то незаметно умудрился приблизиться к ней почти вплотную.

– Твой коньяк.

Он молча забрал из ее пальцев бокал, через плечо Кристин заглянув в недра встроенного бара.

– Богатый выбор, ничего не скажешь, – заметил Рик, отпивая глоток. – Похоже, ты нашла маленькие радости.

Только через несколько секунд до Кристин дошло, что он намекает на то, что она тут спивается по-тихому.

– Если ты о том, что я увлекаюсь алкоголем, то вынуждена тебя разочаровать: я не пью.

– А это что? – Он указал на ряд бутылок. Бутылки были как на подбор – все красивые, под стать дорогому содержимому.

– Это – подарок.

Вино подарила Лидия во время своего последнего приезда.

– Зачем это? – удивилась тогда Кристин.

– Это презент. И, осмелюсь заметить, довольно дорогой.

– Мне не нужно вино, Лидия, – попыталась образумить ее Кристин, но та только тонко улыбнулась и покачала головой.

– Уж не думаешь ли ты, что я повезу это все обратно?

Кристин и Лидия прекрасно понимали друг друга, несмотря на огромную разницу в возрасте. Наверное, они не могли быть ближе даже в том случае, если бы Кристин была родной дочерью или, скорее, внучкой Лидии.

– Кроме того, я же не заставляю тебя выпить его в кратчайшие сроки. Будешь угощать друзей… Можно также употреблять в лечебных целях, – задумчиво добавила Лидия.

– Ужас! Учитывая количество лекарства и мое «слабое» здоровье, к твоему следующему приезду я уже сопьюсь! – шутливо посетовала Кристин, и они расхохотались…

Кристин захлопнула бар и обошла Рика. Она успела заметить скептическое выражение, за-тывшее на его лице. Похоже, он не поверил ни одному ее слову. Дело его, Кристин не собиралась ему ни что-то объяснять, ни в чем-то убеждать. Ей вообще нет никакого дела до того, что думает о ней почти что бывший муж.

– Куда ты идешь?

– А ты как думаешь?

– У меня есть кое-какие предположения.

– Не нужно строить предположения. Я просто иду спать.

– Идешь спать? – неверяще переспросил он, и Кристин нервно вздохнула.

Может, для него это и в порядке вещей: бодрствовать всю ночь, но она-то привыкла вставать, как говорится, с петухами, а они проснутся уже часа через два.

– Именно. Завтра… то есть уже сегодня, – поправилась она, – у меня тяжелый день.

Только сказав это, Кристин поняла, что тяжелым ожидается не только сегодняшний день, – впереди череда таких дней, длинная-предлинная… Тяжелых не в физическом смысле, конечно, а в моральном.

– А мне кажется, ты просто решила сбежать, – бросил он, отпивая еще глоток.

Кристин замерла. Невероятное заявление! Он обвиняет в этом ее?! Боже, какая наглость! Разве не он избегал ее все эти несколько месяцев?

– Ты льстишь себе, – холодно и неприязненно заявила она. – Причем очень грубо.

– Нисколько. Кстати о твоем приступе вселенского человеколюбия…

– Прости?

– Я только что понял, что ужасно проголодался… – И Рик выжидающе посмотрел на Кристин.

Что он еще придумал, ее почти бывший муж? Неужели он считает, что Кристин тут же бросится на кухню готовить ему ужин?

– Он не распространяется настолько далеко. Если ты голоден – приготовь еду сам. В конце концов, как ты уже успел напомнить мне, это твой дом.

– И все-таки…

– Никаких «все-таки»! Риккардо, мне до смерти надоели твои игры и то, что ты делаешь вид, будто ничего не происходит. Мы разводимся, я подписала все бумаги, и, думаю, через день-два нас уже ничего не будет связывать. Завтра я освобожу этот дом.