Анна Клири - Три счастливых дня

Он настойчиво удерживал ее возле себя. В этом Кэт почудилось что-то неправдоподобное. Когда они выходили из собора, все озадаченно смотрели на них. Тем более что лицо Томаса вовсе не выглядело игривым, да и Кэт пребывала в оцепенении, не зная, что ее ожидает в ближайшем или отдаленном будущем. Работа в «Сидней Клэрион» – все, что у нее было, чтобы выжить. А зная, что Том Рассел всегда был скор на расправу, она чувствовала себя будто в логове дикого зверя, и неудивительно, что выражение ее лица многим показалось странным.

Люди изучали ее, как микроб под микроскопом. Игнорируя любопытные взгляды публики, Кэт шагала сквозь строй приглашенных вместе с исполином Расселом.

Девушка могла понять интерес этих людей. Она даже прочитывала на лицах посетившую их догадку, однако убежденности ни у кого не было. Почти никому не было известно, кто она такая, да и мало кто из собравшихся мог с уверенностью сказать, что знает, каков этот молодой Рассел. Слухи рождали слухи, не более того.

– Кто твоя подруга, Томас? – надменным тоном спросила его подошедшая элегантная женщина средних лет, которая, как знала по досье Кэт, была одной из бывших супруг Маркуса Рассела. – Представь нас, – буквально потребовала она.

– Ничего такого, что тебе следовало бы знать, – намеренно неучтиво процедил Томас, однако Кэт показалось, что это едкое замечание адресовалось именно ей, а не интересующейся даме.

– Не обращай внимания, дорогуша. У Томаса сегодня тяжелый день, – обратилась женщина уже конкретно к журналистке, доверительно склонившись к ней.

Кэт понимающе покивала, но лицо ее изобразило еще большее напряжение и даже испуг. Она осматривалась, выискивая в скоплении людей своего коллегу с фотокамерой. Попав в переплет, она понимала, что примитивным бегством ей теперь не отделаться.

Не отпуская Кэт от себя, Рассел присоединился к двум сплетницам в дорогущих нарядах – к своей сводной сестре и ее матери, которые смотрели на девушку с нескрываемым любопытством. Кэт чувствовала, что помимо интереса именно к ней, как к персоне, которую насильно удерживает под локоть хмурый наследник, их любопытство возбуждали ее духи, костюм и качество косметики.

Панихида переросла в светскую толкотню. Уже почти никто не поминал о поводе, приведшем их всех сюда.

Томас Рассел властно указал девушке на скамью в некотором отдалении. Кэт послушно села, спрятав под сиденье туфли, которые в сравнении с обувью присутствующих здесь дам представлялись ей нелепым старьем. Она натянула юбку на коленях и положила ладони поверх них. Откинуться на спинку скамьи она уже не могла, и оттого напряжение вынужденно прямой спины стало еще более заметным.

Томасу показалось, что с каждой минутой девушка представляет все больший интерес в глазах любопытствующих. Он неодобрительно посмотрел на нее, но его взгляд скользнул значительно ниже ее лица и шеи, и Кэт не стоило труда догадаться, что именно так привлекло Рассела с весьма выгодной точки обзора. Она нервно стянула лацканы жакета на груди и собралась встать. Но Том небрежно бросил:

– Сиди! Я еще с тобой не разобрался. После чего отвернулся, а Кэт, естественно, осталась на своем месте.

О чем он беседовал с мачехой и сводной сестрой, слышать она не могла. Акустика вне кафедрального собора не способствовала этому, да и разговаривали они на сей раз очень тихо, поскольку явно не были в одиночестве.

Затем Том вернулся к ней и приказным тоном проговорил:

– Идем!

Кэт удивленно вскинула брови.

– Пожалуйста, – процедил он. – Нам нужно поговорить.

После этих слов Кэт посчитала возможным следовать за ним.

Рассел подвел ее к своему лимузину и открыл заднюю дверцу. Кэт очутилась в мягком пространстве салона автомобиля, отгороженного от водительского места звуконепроницаемым стеклом. Тотчас Том оказался возле нее.

– Теперь нам никто не помешает переговорить начистоту, – не смягчившись ни на йоту, проговорил он и внезапно добавил: – У меня есть для тебя деловое предложение.

Кэт вопросительно округлила глаза и нервно облизнула пересохшие губы.

Том некоторое время молча смотрел на нее. А Кэт принялась оглядываться, изучая внутреннее устройство шикарного автомобиля, в котором неожиданно для самой себя оказалась.

– Никогда не видела лимузин изнутри, – объяснила она свой блуждающий взгляд.

– Это автомобиль моего отца, – отозвался Том. – Большинство его любовниц питали слабость к подобным игрушкам.