Трина Роббинс - Богини с дурной репутацией. Книга для плохих девочек

Однажды ясным шумерским утром примерно пять тысячелетий тому назад Инанна, прислонясь к яблоне, созерцала свой мир и самое себя и думала о Важных Вещах, как и пристало уважающей себя богине. «Неплохо», — отметила она, бросив взгляд на раскинувшиеся вокруг колосящиеся поля. «Да ты прелесть, подружка!» — воскликнула богиня, посмотрев со стороны на свое бессмертное тело. Она и правда была красавицей — от кончиков покрытых золотом пальцев ног до золотых нагрудных пластин. Густые брови Инанны мрачно сходились на переносице за много веков до того, как Фрида Кало прославила этот стиль, а глаза были густо накрашены.

Однако чего-то недоставало. «Принимая во внимание, что я — владычица небес, — пожаловалась она сама себе, — полагаю, что я могла бы обладать большим могуществом. Я даже не в состоянии в один прыжок перелететь через высокое здание. Иногда я начинаю думать, что быть прекрасной богиней с идеальным телом — мало».

Инанна решила нанести визит своему деду Енки, богу мудрости. «Дедуля, — подумала она, — умеет творить множество чудес. Он вполне мог бы со мной поделиться». Ну что же, сказано — сделано. Она приказала подать Небесную Ладью и доверху нагрузила ее пивом. Потом Инанна отплыла вниз по Тигру к Эруди, городу Енки, расположенному в месте слияния рек Тигр и Евфрат. В Эруди она отыскала бога Енки, который восседал на золотом троне во дворце, расположенном как раз над входом в подземное царство мертвых.

Енки посмотрел на реку и увидел приближающуюся Небесную Ладью. «Да это же моя внучка, Инанна, приехала навестить меня! — воскликнул он. — Последний раз я видел ее, когда она была еще младенцем, пять тысяч лет назад. Ну и красотка же она стала!»

Когда Инанна вышла из ладьи, крутя бедрами несколько сильнее, чем обычно, глаза Енки заблестели, и он повторил: «Вот так красотка!»

Инанна по-родственному легонько клюнула его поцелуем в щеку и сказала: «Уверена, мы с тобой прекрасно пообщаемся, дедуля. Надеюсь, ты любишь пиво». Тем временем ее слуги выгружали сосуды с пивом из лодки и вносили их во дворец. Когда они закончили, вся тронная зала была заставлена здоровенными глиняными кувшинами с пивом. Места в зале оставалось только для стола и двух стульев, на которые и уселись Енки и Инанна, собираясь как следует попировать. Инанна проявляла хитроумие. Когда Енки не видел, она выливала свое пиво в горшок с пальмой, стоявший рядом с ее стулом. Бог мудрости довольно быстро захмелел, и, как только его бронзовый кубок пустел, Инанна, как и положено заботливой внучке, снова наполняла его.

Вскоре Енки уже рассказывал Инанне, что она — самая лучшая из его внуков и внучек, что она единственная его понимает и что он непременно должен подарить ей что-нибудь на память. Инанна сладко улыбнулась и ответила: «Ох, дедушка, я даже не мечтала ни о чем подобном, но раз ты сам захотел сделать мне подарок, подари мне самую капелюшечку своего могущества, и я буду довольна».

Енки оттолкнул кресло и, пошатываясь, поднялся на ноги. «Решено! — произнес он громовым голосом. — Я дарую тебе моих Верховных Жрецов и мой Царственный Трон».

«Прекрасно, — сказала Инанна. — Я их принимаю». И она снова наполнила кубок деда крепким янтарным напитком.

Енки залпом осушил кубок, отер пену с усов и добавил: «А еще я открою тебе тайны секса и как быть Единственной! Ты сможешь узнать о сексе все, что хотела бы знать, но боялась спросить! Я подарю тебе своих экзотических танцовщиц и священных магических жриц любви!»

«Как мило с твоей стороны, — ответила Инанна, наполняя его кубок. — Огромное тебе спасибо».

У Енки уже заплетался язык, но он все-таки ухитрился объявить: «Еще я дарю тебе искусство пения, искусство письма, резьбы по дереву и выделывания кож, а также искусство медной чеканки и ювелирной работы».

«Круто!», — заявила Инанна, выцеживая в кубок деда остатки пива.

Енки опустил голову на стол и добавил: «Еще я дарю тебе косметические секреты богатых и знаменитых, а также право вершить суд и принимать решения…» И голос его замер.

Инанна вежливо приняла дары и решила, что пора и честь знать. Она встала со стула. «Ах, как быстро пролетело время! — воскликнула она. — Я должна бежать, дедуля, спасибо тебе огромное за все твои чудесные подарки». И, хлопая в ладоши, она приказала своим слугам нагрузить Небесную Ладью щедрыми дарами, которыми наградил ее Енки. А в это время Енки лежал, уронив голову на стол, и громко храпел.

На следующее утро Енки проснулся с ощущением похмелья, достойного бога. Застонав, он оглядел пустую тронную залу. «Где мои Верховные Жрецы? — грозно вопросил он. — Что случилось с моим Царственным Троном?»