Лора Райт - Пожар в его сердце

— Объелся. Не могу больше.

Тара склонила голову и прищурилась.

— Ты что, смеешься, Эндовер? У меня же еще спагетти маринара. Иначе от обиды я могу облить тебя вином.

И она, подняв бокал, угрожающе потянулась к Клинту.

Наши губы очень близко, подумала Тара, если он сейчас так же наклонится, то сможет меня поцеловать.

Или лучше пусть вообще отшвырнет этот глупый стол к чертовой матери и усадит меня к себе на колени.

Но Клинт только рассматривал ее лицо, глаза, губы.

— Это твое фирменное блюдо? Я имею в виду спагетти маринара.

— Ну-у… — Тара игриво закусила губу, делая вид, что раздумывает. — Еще я очень хорошо готовлю фаршированную капусту. Бабушкин рецепт.

— Звучит заманчиво.

— А уж на вкус!

— Но…

— Но? — Она переплела свои пальцы с пальцами Клинта.

— Я думаю, скольких мужчин ты уже потчевала фаршированной капустой по рецепту своей бабушки?

— Это важно?

Клинт внезапно почувствовал гнев и раздражение. Он же задал этот вопрос в шутку! Что, черт возьми, случилось? Разве так ужасно, если она сунула в кастрюльку кочан капусты ради какого-то другого парня?

Ужасно. Невыносимо.

Он клял себя на чем свет стоит, но не мог остановиться.

— Просто интересно, скольких?

Но Тара будто не замечала перемены его настроения. Все в той же шутливой манере она стала загибать пальцы свободной руки. И чем больше сжимался ее кулачок, тем туже закручивался узел внутри у Клинта.

Наконец она подняла глаза и ликующе объявила результат своих подсчетов:

— Ни одного!

Клинт не сразу понял, что его разыграли. А когда понял, украдкой перевел дух и с облегчением откинулся на спинку стула.

— Такие шутки не идут тебе, Робертс.

Тара рассмеялась, запрокинув голову.

— А тебе не идет ревность, Эндовер.

— А при чем тут ревность?

— Тогда что это было?

— Какая еще ревность? — фыркнул он. — Мы просто шутили.

Ее лицо застыло, а смех в глазах потух.

— Конечно. — Она встала, собрала тарелки и направилась на кухню.

Клинт готов был исколоть иголками свой глупый язык.

— Тара!

— Я помою посуду. Если у тебя дела, иди.

— Ты прекрасно знаешь, я никуда не уйду.

Девушка остановилась в дверях кухни и с любопытством взглянула на Клинта.

— Почему это? Джейн на ранчо, твои люди следят за домом. Или уже не следят?

— Следят.

— Ну вот видишь. Тебе совершенно незачем тут оставаться.

— Есть одно дело. Я не закончил его утром, но сейчас самое время…

Клинт поднялся, подошел к Таре и осторожно взял ладонями ее лицо. Ее глаза вспыхнули.

— А ты вообще уверен? Ты действительно хочешь довести свое дело до конца?

— Что ты имеешь в виду?

— Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду.

— Чего ты хочешь, чтобы я сейчас сказал? — спросил он, с возбуждением и яростью запуская пальцы ей в волосы. — Что это любовь до гроба? Чтобы я пообещал тебе больше, чем могу дать? Что я схожу с ума от ревности даже при мысли, что ты готовила на этой кухни для кого-то еще?

— Правду. Скажи мне правду.

— Вот правда. — Он наклонился и поцеловал ее долгим, пьянящим поцелуем. — И это правда. — Новый поцелуй. — И это.

Он целовал ее, не в силах остановиться, и ощущал ее ответную дрожь. Но в то же время он чувствовал — его страсть подогревается гневом. Клинт злился на Тару за то, что она лишала его самоконтроля. И на себя — за то, что поддавался наваждению.

Но отказаться было выше его сил. Тара была такой нежной и пьянящей, а ощущение, что она совершенно в его власти, сводило Клинта с ума. Ее тело подходило его телу идеально, будто их вылепили специально друг для друга.

Он припал к ее шее и почувствовал, как под его поцелуями учащается биение нежной жилки. Ее пульс будто подстегивал Клинта взять то, о чем он мог только мечтать.

И он последовал этому зову, скользнув губами еще ниже.

Будто почувствовав его желание, Тара со стоном запрокинула голову. Ее страсть и податливость заставили плоть Клинта вздыбиться от возбуждения. Ему хотелось овладеть ею немедленно, но он сдержался. Он понимал, что с этой девушкой не надо спешить.

Медленно он ласкал губами ее ключицу, иногда покусывая, и счастливо улыбался, чувствуя, как при каждом укусе ее бедра сладострастно вздрагивают и прижимаются к его.

— Тара! — Клинт отстранился и взял ее лицо руками. — Я не знаю, что ты думаешь обо всем этом и обо мне, но то, что я сейчас скажу — правда.

Ее глаза медленно открылись, взгляд был совершенно пьяным.