Джулия Джеймс - Дитя греха

Райанна почувствовала, что тает в его крепких объятиях. Ее тело стало безвольным и податливым. Она обвила шею мужчины дрожащими руками. Ее душу переполнял сладкий восторг…

И ощущение, что такое возможно только во сне.

Алексис страстно целовал ее, прижимая к своей широкой груди. Райанна ощущала мощь и упругость его узких бедер.

— Алексис… — выдохнула она.

Мужчина нежно погладил ее длинные светлые волосы.

— Тсс, не надо слов…

Он пробормотал что-то по-гречески, нежное и сладкозвучное. Райанна заглянула в его глаза и испугалась, что сейчас утонет в их загадочной глубине.

Алексис снова припал к ее губам, и она потеряла дар речи.

Это чудо. Алексис… целует меня.

Мужчина на руках отнес Райанну в ее комнату и положил на кровать.

— Никаких слов, — снова прошептал он. Время остановилось, и действительность превратилась в волшебный сон.

Глаза Райанны резанул свет включенной Алексисом настольной лампы. Она повернулась к нему и увидела, что взгляд мужчины светится едва скрываемым торжеством.

— Вот оно, доказательство, — тихо сказал он. — Абсолютное, неоспоримое, именно то, что было нужно.

Алексис улыбнулся, и его улыбка показалась Райанне звериным оскалом.

Ледяной ужас сковал сердце женщины: она не смогла устоять и снова угодила прямо в расставленную для нее ловушку.

Цветы, наряды, улыбки, ужин, эта неизменная галантность… Алексис Петракис просто устроил ей очередной экзамен, который она так эффектно провалила.

Райанна отшатнулась от Алексиса, словно от прокаженного.

— Господи, — выдохнула она. — Какой же ты негодяй!

— Что? — опешил тот.

Женщина молниеносно схватила простыню, чтобы прикрыть свою предательскую наготу. Алексис попытался обнять ее, но она закричала:

— Не прикасайся ко мне!

— Что произошло? Боже, у меня есть все доказательства, в которых я нуждался. Не пытайся отрицать это!

— Мне все равно! — простонала Райанна. — Ты не получишь его! Можешь сообщать кому угодно о результатах своей проклятой проверки — мне все равно, я буду бороться! Тебе никогда не отнять у меня Ники! Никогда, никогда!

— Ты в своем уме? — Алексис смотрел на женщину в изумлении.

Ее лицо исказилось.

— Не надо, ты все запланировал! Я знаю, это так! Ты не придумал ничего другого, кроме как затащить меня в постель и принудить…

— К чему? Бога ради, Райанна…

— К этому! К сексу! Ты не мог прижать меня к ногтю другим способом: я — не наркоманка, я разорвала чек и не поддалась твоей попытке склонить меня к замужеству. И ты решил доказать, что я не гожусь быть матерью, потому что я — проститутка, готовая лечь в постель с кем угодно. Теперь ты попытаешься использовать это против меня, чтобы получить опеку над Ники. Но я не позволю! Не позволю…

Алексис крепко схватил Райанну за плечи.

— Довольно! Райанна, послушай, это никакая не ловушка! Да, проверка. Да, мне нужны были доказательства… но совсем другого свойства.

— Я доверяла тебе, Алексис! — истерически кричала женщина. — Я доверяла тебе! Но вся эта любезность, все сладкие улыбки не были искренними, не так ли? Ты просто-напросто водил меня за нос. Ты все продумал, правда?

— Да ничего подобного! Поверь мне, Райанна, это единственное, о чем я тебя прошу. Ты должна мне верить! — Темные глаза мужчины сверкнули. — Даю тебе слово — все совсем не так, как ты думаешь.

Она отшатнулась, прижимая к груди простыню.

— Господи, как ты можешь? Хочешь, чтобы я тебе поверила? Это выше моих сил. Ты вынес мне приговор в первую же минуту, когда узнал, что я родила от тебя сына, и ни разу не поверил ни единому слову, которое я произнесла в свою защиту. Ты считал, что я все время старалась заполучить твои деньги — не одним отвратительным путем, так другим. Ты считал нормальным устраивать мне проверки на алчность. Ты…

— Нет! — Алексис схватил Райанну за руки. Она попыталась вырваться, но он оказался куда сильнее. — Клянусь Богом, этого не было! Все потому, что…

— А как же двадцать два миллиона фунтов?

— Не могу отрицать… Я должен был выяснить, способна ли мать моего сына продать его за твердую валюту.

— Ты считал меня наркоманкой, но наркоманы способны любить своих детей… — прошептала Райанна. — Ты считал меня проституткой, но и проститутки способны любить своих детей. Ты считал меня мстительной, безответственной, опасной, но и такие матери могут любить своих детей! — ее голос неожиданно сорвался на крик. — Какое право ты имеешь считать, что я хуже любой из них? Какая женщина способна продать своего ребенка?