Лесли Лафой: Коварная обольстительница

– Что за черт?

– Сухой ветер налетает здесь на четыре часа раньше. – Его спутница засмеялась. Она накрыла рукой шоколадное печенье, лежащее на ее тарелке. – Одно хорошо: он ненадолго.

Женщины бросились к столам, мужчины складывали стулья.

– Раньше чего? И что ненадолго?

Она повернула к нему голову с растрепавшимися на ветру светлыми кудрями и с удивлением взглянула на него.

– Ливень. Сухой ветер обычно предвещает ливень.

– Но… – Коул схватился за свою тарелку теперь уже двумя руками, а потом взглянул вверх. – Но на небе ни облачка.

– Посмотрите в ту сторону, откуда подул ветер.

С запада надвигалась черно-зеленая вспыхивающая масса.

– Судя по всему, пикник закончился.

– Не только хорош собой, но и наблюдателен.

Коул усмехнулся. Хорош собой? Он не понял, почему такая ее оценка тронула его. Можно подумать, будто он не слышал комплиментов всю свою жизнь. Но тем не менее…

Эмили наклонилась над столом, чтобы накрыть крышкой пластиковый контейнер с картофельным салатом.

– Советую вам поскорей наполнить свою тарелку, пока все не убрали, – сказала девушка.

Не успела она это произнести, как какая-то шустрая старушка схватила со стола морковный салат. Капустный салат через полсекунды так же быстро ухватила и унесла другая такая же шустрая и решительная старушка. В долю секунды исчезло и блюдо с печеньем. Какая-то седовласая дама захлопнула крышку большой жаровни, наполненной цыплятами, и отошла в сторонку, чтобы не мешать своему мужу снять тяжелую емкость со стола и отнести к машине, припаркованной у обочины. Для пожилого человека ее муж преодолел это расстояние довольно стремительно.

– Кажется, еды больше не осталось, – хмыкнула Эмили, выпрямляясь и пытаясь убрать волосы с глаз.

– Господи, как будто кто-то крикнул: «Облава!»

Эмили откинула голову и захохотала. Приятное тепло, которое Коул тут же почувствовал в своей груди, никуда не ушло, когда она отсмеялась.

– Вам, наверное, лучше бы отвезти Иду домой, пока дождь не добрался сюда, – сказала девушка, встряхивая скатерть.

Бабушка! Какой же он негодный внук! Коул быстро обвел глазами библиотечный двор, почти уверенный в том, что старушка, охваченная паникой, шлепает по траве.

– Она на верхней площадке крыльца, убирает стулья, – с облегчением проговорил он и, выбросив свою тарелку в мусорную корзину, спросил:

– Вам нужна моя помощь?

– Все уже в порядке, спасибо. – Эмили ела-жила скатерть и сдернула другую со следующего стола. – Впрочем, когда отвезете Иду домой, можете вернуться и помочь нам занести столы и стулья обратно на библиотечный склад.

– Хорошо. Я скоро вернусь.

– Буду на месте. – Девушка снова засмеялась, на этот раз более мягко, но его грудь наполнилась теплом нисколько не меньше. – Где-то здесь.

Коул кивнул, с трудом отвел взгляд от ее приподнятой ветром юбки и двинулся прочь. Он уже отошел на полдюжины шагов, когда она окликнула его:

– Коул!

Он обернулся и увидел, как она вынимает руку из кармана джинсовой юбки.

– Забыли, что пришли из дома пешком? – Прежде чем он успел что-то сказать, девушка бросила ему связку ключей. – Зеленый «рейндж-ровер» с северной стороны библиотеки. И не вздумайте испортить мое радио!

Усмехнувшись, он отдал честь в знак подчинения ее команде и пошел через лужайку.

– Бабушка! – позвал он, подойдя к крыльцу библиотеки. Он повертел ключами. – Как насчет того, чтобы тебя отвезли домой, пока не разразился шторм?

Ида улыбнулась и посмотрела в сторону своего дома, где на расстоянии шести кварталов отсюда стоял на дорожке красный «порше» Коула. Снова взглянув на внука, она весело сказала:

– Надеюсь, ты не украл чью-то машину?

– Эмили одолжила нам свою.

– Как я понимаю, твое извинение было принято?

– Она очень мило отнеслась к нему.

– Она вообще очень милая молодая дама, – сказала бабушка и помахала своим друзьям рукой.

Коул взял ее под руку, и они направились к «рейнджроверу». Милая… Да, он должен был признать, что Эмили умела себя вести в обществе. Вопрос лишь в том, насколько это искренне и не является ли частью виртуозного мошенничества. К тому же одинокие старушки обычно не склонны отдавать свои социальные пособия и накопленные сбережения людям грубым и неприятным.

Конечно, если бы ему пришло ей заключать пари по этому вопросу… Ведь он обычно хорошо разбирался в людях, да… он бы поставил небольшую сумму, максимум в пару тысяч, за то, что Эмили Рейне – до мозга костей милый, искренний человек.