Джейн Арбор: Цветок пустыни

Теплый ночной воздух мягко скользил по их лицам. Они вышли из гостиницы, и в темноте ночи послышался звук закрываемой автомобильной двери. Мгновением позже вдоль ведущей к гостинице аллеи на высокой скорости проехал «лендровер» Эндрю, на пассажирском сиденье которого высилась тонкая и прямая фигурка Бет.

– Должен сказать, что это весьма тактично со стороны Эндрю, – сухо прокомментировал увиденное Роджер. Мне думается, нам следует подняться в ваш садик на крыше. Я испытываю к нему особенно доброе чувство после того случая, когда я подцепил и втащил тебя обратно на крышу, не дав совершить тот самоубийственный шаг за парапет. И кроме того, это своеобразная китайская традиция.

– Какая китайская традиция?

Улыбка, которая не покидала их лица, совершенно ясно показывала, что они говорят просто для того, чтобы говорить и чтобы еще какое-то время не давать воли более драгоценным чувствам и переживаниям.

– Такая, согласно которой, если ты спасла кого-нибудь от самоубийства, ты должна брать на себя ответственность за него на всю оставшуюся жизнь.

– Я никогда не слышала о таком обычае! И я вовсе не собиралась совершать самоубийство. Просто я была взбешена поведением Бет.

– У меня сложилось впечатление, что еще в большей степени тебя взбесил я!

– А ты сам? Ты был просто в ярости, разговаривая со мной, ты всегда вставал на ее сторону, выступая против меня.

– Да. Каким же я был дураком, считая, что Бет нужно защищать от твоего здорового, бойцовского задора. – Тут легкомысленные нотки исчезли из тона Роджера. – Я был убежден в ее невиновности и в наличии у ней доброжелательности. И ведь я говорил тебе, что, по моему мнению, Бег еще не повзрослела! Да у нее уже вековой опыт заботы о себе самой, о любимой Бет Карлайен, а все остальные при этом могут идти ко всем чертям. И ты знала об этом, а я нет. Как такое могло случиться?

Лиз ответила уклончиво:

– Дело в том, что у нас у обоих был повод для ревности.

При этих словах Роджер еще крепче сжал ее руку. Однако девушка поторопилась со следующим вопросом:

– А как ты думаешь, что ждет в дальнейшем Бет и Дженайну? Если Бет осуществит свою угрозу и уедет в Англию, тем самым она разобьет сердце Дженайны.

– Лично я думаю, что Бет скоро охладит свой пыл. Признаю, мне приходится пересматривать некоторые аспекты в моем отношении к ней, но на основании последних наблюдений я полагаю, что она достаточно проницательна и понимает, «что в стране, где все слепые, королем будет и одноглазый». Короче говоря, если ее целью является замужество, то она знает, что в Англии конкуренция на рынке невест будет гораздо более жесткой. Возможно, в Сахаре и выбор женихов поменьше, но здесь еще меньше и претенденток на руку и сердце мужчины, готового вступить в брак.

– Но она все равно намерена отравлять жизнь Дженайны, даже и в том случае, если она останется жить с ней.

– Да долго ли ей будет позволено вести себя подобным образом? Мне как-то не представляется, чтобы наш друг Мейер согласится терпеть подобное.

– Не знаю. Но надеюсь, что так и будет. Ведь Бет, – и, сказав это, Лиз внезапно вздрогнула, – она такая притвора. Ей удается создать впечатление, будто она гладит тебя одной рукой, тогда как на самом деле царапает ногтями другой! Однажды она вцепилась в меня ногтями обеих рук – в переносном смысле, конечно, – когда рассказывала мне про связь, якобы существовавшую между тобой и Дженайной.

– Когда она рассказывала тебе… То есть ты хочешь сказать, что прежде, чем вынести всю эту историю на публику, она рассказывала ее тебе?

– Да. Вскоре после того, как я приехала домой, Бет попросила меня встретиться с нею в кафе «Мирамар», и там она все и выложила мне.

– Но как же ты могла поверить ей! Понимаю, что, когда я пригласил на обед только одну Дженайну, не давая при этом никаких объяснений, это выглядело достаточно странно. Но никому и в голову не придет, если он разумный человек, подобным образом истолковывать мой поступок!

– Возможно, я и не была разумной, – застенчиво призналась Лиз, – всю ночь я чувствовала себя такой счастливой, после того как ты сказал мне, что никогда не испытывал любви к Бет. Я понимала, что мне лично это вряд ли что могло бы принести, но хотела, чтобы оно так и было. А когда мы потом говорили о женщине, которую ты бы взял себе в жены, я говорила себе, что, конечно, это сказано не про меня, но ведь может быть и так, что это сказано не про кого-то конкретно!

– Птичка моя, у меня не было возможности прямо сказать тебе все, что я чувствовал, но ведь я говорил о тебе. Хвала Создателю, сегодня вечером ты смогла понять меня на расстоянии, стоило лишь встретиться нашим взглядам! Ведь ты же все поняла тогда, верно?