Линн Грэхем: От мести до любви

— Но это особый случай... — настойчиво произнесла она.

— Бизнес — это искусство получения прибыли, и поэтому ваше предложение для меня недостаточно соблазнительно.

Гвенну переполняло чувство разочарования. Она еще никогда так не нервничала. Работая в питомнике, она приобрела квалификацию профессионального садовода. Сейчас, впервые в жизни, она почувствовала, что ей не хватает жизненного опыта. Она не знала, как достучаться до этого человека. Он напоминал ей дорогой изысканный бриллиант. Красивый, но холодный и неприступный. Это сочетание приводило ее в ужас.

— А что могло бы вас... э-э... соблазнить?

Анджело с ледяным спокойствием посмотрел на нее.

— Вы.

Гвенна прищурилась.

— Простите... я не понимаю.

— Я хочу вас.

— Я не понимаю. — Ее синие глаза расширились, она глубоко вдохнула. Должно быть, она полная идиотка. Разумеется, он имел в виду совсем не то, о чем она подумала. Да, он пригласил ее на ужин, но это еще ничего не значило.

— Вы всегда так медленно соображаете?

— Вы говорите... о сексе? — Гвенна так смутилась, что невнятно произнесла последнее слово.

Он с притворной усталостью опустил густые черные ресницы.

— А о чем же еще?

Гвенна так удивленно посмотрела на него, словно у него выросла вторая голова. Она никогда не считала себя сексуальной. Мужчины никогда не проявляли к ней особого интереса в этом плане. Для этого она была слишком сдержанной и благоразумной. Ей не верилось в то, что этот богатый, искушенный красавец видел в ней соблазнительную сирену.

— Вы пытаетесь таким образом меня запугать? — спросила девушка.

— Я не имею обыкновения запугивать людей.

Гвенна пристально смотрела на него. Он был невероятно красив, но она тут же отмела эту мысль.

— Вы хотите сказать, что, если я буду с вами спать, вы отзовете обвинения против моего отца?

— Да, — подтвердил Анджело.

Гвенну удивила его непоколебимая решимость.

— Но это же аморально.

— Мы взрослые люди. К тому же у вас есть выбор.

Гвенна вскинула подбородок, злясь на себя за то, что умирает от смущения, в то время как он ведет себя так, словно говорит с ней о погоде.

— Вам доставляет удовольствие оскорблять меня подобным образом?

— Что для одной женщины оскорбление, для другой комплимент, — ответил Анджело, коварно улыбаясь. — Я говорю так вовсе не из тщеславия. Это доказанный факт. Многие женщины пошли бы на все, лишь бы оказаться на вашем месте.

Гвенне, которая обычно редко выходила из себя, захотелось придушить собственными руками этого самодовольного негодяя.

— Я не вхожу в их число! Я слишком себя уважаю.

— Что делает вас еще более желанной.

— Значит, вы один из тех мужчин, которые больше всего хотят получить то, чего не могут иметь?

Ее реакция заинтриговала Анджело. Встретившись с ней взглядом, он сказал:

— Я всегда получаю то, что хочу иметь, — заверил ее он.

— Тогда придется вас разочаровать, мистер Риккарди, — отрезала Гвенна, поворачиваясь на каблуках и направляясь к двери. — Я не торгую своим телом.

— В таком случае ваш отец отправится в тюрьму, — неумолимо произнес Анджело.

Остановившись на полпути, Гвенна обернулась. Ее синие глаза были полны боли. Она разрывалась между состраданием к отцу и нежеланием идти против своих принципов. Она медлила. Мысль о том, что ее отец может оказаться в тюрьме, приводила ее в ужас. Он и так уже очень много потерял: свою репутацию, друзей, финансовую надежность. Скоро к этим потерям может присоединиться его брак с Евой. Гвенна понимала и признавала, что он совершил серьезный проступок, но над всеми ее мыслями и чувствами преобладало чувство долга по отношению к отцу, который открыл для нее двери своего дома после внезапной смерти ее матери.

Когда ее мать Исабель, будучи долгое время любовницей Дональда Гамильтона, забеременела, она ожидала, что он оставит свою бездетную жену Марису. Но вместо этого Исабель узнала, что была не единственной его любовницей. Таким образом, она стала матерью-одиночкой.

Когда Гвенне было восемь лет, ее мать погибла в автокатастрофе. Дональд, который все еще был женат на Марисе, пришел на помощь своей незаконнорожденной дочери, у которой не осталось родных. Хотя он и был тогда для нее чужим человеком, он дал ей почувствовать, что она ему небезразлична. Даже когда его многострадальная жена Мариса заставила Дональда выбирать между ней и его дочерью, он отказался отдать Гвенну в приемную семью. Вскоре после этого Мариса подала на развод. Отец никогда не напоминал Гвенне о той цене, которую ему пришлось заплатить за то, чтобы воспитывать ее. Но даже несмотря на то, что он в скором времени снова женился, Гвенну не покидало чувство вины. Даже по прошествии многих лет она по-прежнему считала, что находится в неоплатном долгу перед отцом.