Линда Гуднайт - Фея Сластей

Слова Натали стучали в мозгу: «Ты не ее отец». Но он готов им стать. Готов не только взять на себя заботу о Натали, но заменить Джастина как мужа и отца.

Причем здесь Джастин? Глупости какие. Он любит Натали, и любил все эти годы. Десять лет назад она выбрала Джастина, а он, Купер, чтобы не смотреть правде в глаза, сбежал в Калифорнию и сам для себя решил, что Натали – просто очередной трофей в их с Джастином постоянном соревновании. И этот трофей достался не ему. Все другие доводы – заведомая ложь, чтобы утешить уязвленное самолюбие. Теперь-то он знал, что все не так. В глубине его души всегда жила ненависть к старому другу. И неудивительно, что его преследовало чувство вины, когда он узнал о смерти Джастина.

Купер направил автомобиль к больнице. У него масса дел до отъезда в Цюрих. Самое разумное – это навсегда исчезнуть из жизни Натали, чтобы не остаться на вторых ролях. А для Салливана быть вторым немыслимо.

Натали старалась не плакать.

– Мамочка. – Лили, жалобно оттопырив нижнюю губу, смотрела на нее полными слез глазами. – Купер на нас рассердился?

– Не на тебя, киска. На меня.

– Он не станет нашим новым папой?

Натали едва не уронила металлическую миску.

Если она даст волю чувствам, то лишь испугает Лили.

– Боюсь, что нет, малышка.

Лили шмыгнула носом, и по круглым щечкам покатились слезы. Натали опустилась на колени и обняла ее.

– Котенок, у нас все будет хорошо. Мы же жили без Купера и теперь проживем без него.

Нет, это неправда. У них не все было хорошо. Им было трудно. Ей по крайней мере. А когда появился Купер, она снова почувствовала себя женщиной. Он шутил, дарил подарки, ухаживал за ней, а она… она стала полагаться на него, зависеть от него… ну, не материально, конечно, а эмоционально. Он был ей необходим… как торту необходим сахар.

– Вы кричали друг на друга.

– Прости. Мы ссорились.

– Это из-за Розы. Она вредничает. Она говорит, папа не захотел бы, чтобы Купер был нашим новым папой, но это неправда. Папа нас любил. Он хотел нам счастья. Когда Купер с нами, то мы как будто целая семья.

У Натали на сердце были такая тяжесть и боль, словно она проглотила горячий кирпич.

– Купер все еще наш друг? – спросила Лили.

– Да, он наш друг. – Но в этом она не была уверена.

– Можно я ему позвоню?

Нет! Но вместо этого Натали сказала:

– Давай потом. – И вытерла мокрые от слез щеки девочки. – Хочешь помочь мне приготовить глазурь для торта? Ты сама выберешь краски.

– Я не хочу.

– А я хочу. – Роза, как ни в чем не бывало, вбежала на кухню. Вид у нее был довольный и… даже торжествующий.

Неужели Купер прав? Неужели она потворствовала дочери? Натали покачала головой:

– Нет, Роза. Тебе я этого не разрешу. Я недовольна тобой.

– Ну и не надо. – Роза пожала плечами. – Лили, пойдем играть в театр. Ты будешь директором.

Если бы Натали не была так расстроена, то, наверное, рассмеялась бы. А пока что она вернулась к работе и занималась выпечкой почти до утра. Разбивая яйца, замешивая тесто, она стонала, тихонько плакала и… думала, думала. Несколько раз женщина порывалась позвонить Регине и попросить совета и сочувствия, но время было позднее, чтобы беспокоить подругу. Впервые любимое занятие – выпечка тортов – ей совершенно не помогло успокоиться. Наверное, потому, что горе было слишком велико.

На следующее утро после беспокойной ночи и мучительных сновидений Натали с трудом поднялась с постели, приняла душ и оделась. Пора собирать девочек в школу. Сегодня ей предстояло много дел, так что об усталости лучше забыть. В довершение всех неприятностей Роза начала капризничать. После вчерашнего Натали была полна решимости не потакать дочери.

– Вставай и одевайся. И никаких жалоб.

Роза заплакала:

– Я плохо себя чувствую.

– Роза, я не шучу. Я устала, и нервы у меня на пределе. Сегодня твое хныканье ни к чему не приведет.

Но плач не прекратился.

– У меня живот болит. Я хочу пить.

Натали отправила Лили за водой и поставила Розе градусник.

– Роза Изабелла, даю слово, если температура нормальная, то тебе здорово попадет.

Температура была нормальная, но Натали показалось, что Роза не притворяется. Девочка выглядела вялой, взгляд тусклый, и она жаловалась на головную боль. Хотя Натали и одолевали сомнения, она все же перестраховалась, дала ей детский панадол и оставила обеих девочек дома. К десяти утра состояние Розы не изменилось, и Натали решила ехать в агентство вместе с детьми, так как ей было необходимо доставить образцы свадебных тортов.