Виктория Лайт: Две сестры

– Люси – большой специалист? – Шеннон насмешливо фыркнул.

– Да, – флегматично ответил Роббер. – Она увлекается искусством.

– Ну если дешевый кинематограф считать искусством… – протянул Морис, и они с Роббером понимающе переглянулись. Увлечение Люси волшебным миром кино являлось постоянным поводом к подшучиванию для всех сотрудников Даблин Ньюсуик.

– Тем не менее, она вам поможет, – строго произнес Роббер, досадуя, что поддался на уловку Мориса. Обаяние этого мальчишки поистине не знает границ. Стоит ему захотеть, и любое ледяное сердце растает. Пусть теперь испробует свои чары на Флер Конде.

– Хорошо, – беззаботно ответил Морис. вставая. – Но только я начну завтра, сегодня мне надо закончить статью. Я и так отстаю на три дня, О’Брайен в ярости…

– Отлично. – Джейкоб П. Роббер позволил себе улыбнуться.

Он не ожидал, что Шеннон сдастся так быстро, но, видимо, он недооценил его любопытство и любовь ко всяческим вызовам. На будущее надо это учесть…

– Не смею вас больше задерживать, Шеннон.

С видимым облегчением Морис поднялся. Лишняя минута в обществе Джейкоба П. Роббера засчитывалась за день каторжных работ.

– У вас еще будут какие-нибудь поручения? – небрежно спросил он. – Думаю, что завтра – послезавтра я разберусь с этой актрисой…

Глаза Роббера лукаво блеснули.

– Если вы справитесь с этим заданием, то потом можете заняться, чем хотите.

Морис гордо вздернул голову. Он был чрезвычайно чувствителен к различным оттенкам голоса, и насмешка Роббера попала в цель.

– Благодарю вас, мистер Роббер, – сухо процедил он и немедленно вышел.

Джейкоб П. Роббер с внезапной ностальгией смотрел ему вслед. Хорошо быть молодым, красивым, самоуверенным. Рваться вперед и покорять все новые вершины. Сам он никогда таким не был, даже когда жизнь только начиналась. Не зря все девчонки Даблин Ньюсуик без ума от этого парня…

Роббер подавил невольный вздох. Ничего, посмотрим, во что он превратится через двадцать лет, когда восхищенные женские взгляды перестанут сопровождать его повсюду, а парочка крупных неудач заставят его сомневаться в собственных силах.

Флер Конде… Шеннон отбросил очередную пожелтевшую газетку и тоскливым взглядом окинул гору других, возвышавшуюся перед ним. Похоже, пять лет назад ни о ком другом и не писали. Величайшая актриса современности! Изумительный дар, ангел, сошедший с небес! Его собственному стилю была чужда любая вычурность, поэтому восторженные эпитеты его собратьев по перу не могли не действовать ему на нервы. Он пытался отбросить восхваления и вычитать нечто конкретное об этой загадочной даме, но дело продвигалось с трудом. Дальше догадок и вымыслов дело не шло, и Морис отнюдь не был уверен, что этой информации можно доверять. Перелопатив кучу газет, он решил больше не утомлять себя, а побеседовать с теми, кто был гораздо лучше его осведомлен по этому вопросу…

– Люси, дорогая, Роббер сказал, что я могу у тебя проконсультироваться, – проникновенно сказал он, подойдя к ее столу.

Люси оторвала глаза от свежего выпуска Даблин Ньюсуик и невольно залилась краской. Ах, этот Шеннон… Когда он говорил с ней таким тоном, она не знала, куда деваться от смущения.

– Конечно, Морис, я всецело в твоем распоряжении, – произнесла она, заикаясь и слишком поздно понимая, что ее слова прозвучали весьма двусмысленно.

Но Морис был далек от заигрывания, поэтому он преспокойно уселся на краешек стола и принялся выспрашивать у Люси о Флер Конде.

– Она прекрасная актриса, – убежденно сказала Люси, чувствуя и радость, и разочарование из-за того, что Морис обращается к ней по рабочему вопросу.

– Я читал об этом, – ответил он с некоторым раздражением. И у Люси одни эмоции, мелькнуло у него в голове. – С чего ты взяла, что она прекрасная актриса? Разве она снимается в кино, и ты видела ее на экране?

– Н-нет.

– Ты ездила в Париж, чтобы посмотреть ее спектакль? – продолжал он язвительный допрос.

– Н-нет.

– Так почему же ты твердишь, что она прекрасная актриса? – резко проговорил Морис, чувствуя, как в нем вскипает раздражение.

– В газетах пишут. – Люси была немного напугана. С Шенноном никогда не знаешь, как себя вести и что от него ожидать. Он меняется каждую секунду!

Морис вздохнул. И почему женщины несут порой такую чушь?

– Ты веришь всему, что пишут в газетах? Разве можно быть такой наивной? – спросил он более спокойно. В конце концов, бедняжка Люси ни в чем не виновата, не стоит нагнетать обстановку.