Ким Лоренс - Поспешное замужество

— Ну, это можно, — рассмеялась Джорджи.

Ей показалось, что семейный обед длился целую вечность. Джорджи чувствовала себя совершенно разбитой, когда они с Никки наконец засобирались домой. Но ее усталость улетучилась, когда она увидела «мерседес» Анголоса, припаркованный возле дома.

Он вернулся раньше.

Неукротимая Эмили, бывшая няня Анголоса, наполовину шотландка, наполовину гречанка, стояла в ярко освещенном холле, когда они вошли в дом.

— Ты выглядишь устало.

— У меня был трудный день.

— Отдохни немного. Я покормлю малыша и выкупаю его.

— Это было бы чудесно, — призналась Джорджи. — Машина у входа?..

Эмили улыбнулась.

— Он в кабинете, дорогая.

Джорджи взглянула на себя в зеркало. На ней не было косметики, но выглядела она неплохо. Анголос стоял спиной к ней и смотрел в окно.

— Какой сюрприз. Я не ждала тебя так быстро.

— Я так и думал.

Джорджи почувствовала, что снова что-то изменилось. А когда муж повернулся к ней, она поняла, что не ошиблась.

— Что случилось? — спросила она, опустившись в кресло. — Деловые встречи закончились не так, как тебе хотелось? Это...

— Я отменил их, — отрезал он. Она удивленно посмотрела на него.

— Почему?

— Потому что не мог вынести разлуки с моей любимой женой.

Щеки Джорджи вспыхнули.

— Не нужно так говорить со мной, — произнесла она с болью в голосе, — Не нужно сарказма.

— Где ты была... или у меня нет права спрашивать?

Этот вопрос привел Джорджи в замешательство.

— Ты можешь спрашивать меня о чем угодно. Ты собираешься и дальше метаться из угла в угол?

— Я в бешенстве, и больше всего на свете мне хочется сейчас свернуть тебе шею.

Джорджи в изумлении уставилась на Анголоса.

— Не понимаю, о чем ты говоришь и откуда в тебе столько злости, но с меня хватит! — заявила она, вставая. — Мне это надоело. И ты тоже.

— Не смей уходить, когда я с тобой разговариваю! — рявкнул Анголос.

Джорджи оглянулась.

— Ты не говоришь, ты орешь на меня. — Она закрыла лицо руками. — Хочешь, я скажу тебе одну забавную вещь. Когда я увидела твою машину возле дома, меня охватила... радость.

— Он что же, не позвонил тебе? Я думал, что...

— Он?

— Боже! — с раздражением воскликнул Анголос. — Может, иногда я и веду себя с тобой как дурак, Джорджетт, но только не пытайся сделать из меня круглого идиота!

— Не понимаю, о чем ты говоришь.

— Я говорю, — начал он, замерев напротив Джорджи, как пантера, готовая растерзать свою жертву, — о том, что я заезжал в твою квартиру.

— Ты был в моей квартире?

Анголос пристально посмотрел на Джорджи: удивленное, но отнюдь не виноватое выражение застыло на ее лице.

— Я и не думал, что ты такая отличная актриса.

— А почему, — начала Джорджи, пропустив его слова, — ты ездил на мою старую квартиру?

— Я поехал туда, потому что мне позвонил ее хозяин. Он сказал, что там остались кое-какие твои вещи и ты обещала забрать их сегодня.

— Сегодня! Он сам дал мне срок до конца недели, — воскликнула Джорджи с негодованием. — К тому же я попросила Алана забрать мои вещи.

Анголос холодно взглянул на нее.

— Я так и понял.

В голове Джорджи промелькнуло смутное подозрение: антипатия, которую Алан испытывал к Анголосу, была взаимной.

— И Алан был там?

— Да, он был там.

Она вздохнула.

— Я поняла, ты никогда не любил Алана...

— Тебя это удивляет? — язвительно спросил Анголос.

— Нет, — со вздохом призналась Джорджи. — Но я бы хотела, чтобы ты был с ним повежливее. Хорошо, что Алан еще был там, когда ты приехал, иначе ты не смог бы войти. Алан что-нибудь передал мне?

— Нет! — прогремел Анголос. — Он ничего не передавал тебе. И думаю, в ближайшее время он вряд ли даст о себе знать.

— Значит, я права? За что ты так невзлюбил моего единственного друга? Я немедленно позвоню ему и извинюсь за тебя.

— Извинишься? — изумленно переспросил Анголос. — Извинишься за меня? Нет, ты не станешь этого делать. Ты никогда больше не будешь ни говорить с этим человеком, ни видеться с ним. Я дал понять твоему Алану, что, если он снова будет крутиться вокруг тебя, я переломаю ему все кости!

— Что?! Что ты сделаешь? Ты с ума сошел? — Другого объяснения странному поведению мужа у Джорджи просто не было.

Анголос некоторое время молчал, скулы его напряглись, глаза гневно сверкали.

— Ты права, я сумасшедший. Я был не в себе, когда женился на тебе, и я просто дурак, что сразу не свернул твоему... Алану шею. Зато этот бесхребетный идиот услышал все, что я о нем думаю.