Ким Лоренс - Поспешное замужество

Большинство посетителей сидели на летней веранде, наслаждаясь летним солнышком. И все как один обратили свои взгляды на Джорджи и Анголоса.

После того раза, когда они поддались безумному порыву, занимаясь любовью на песке, — а Джорджи тогда даже не знала его имени, — Анголос держал дистанцию. Джорджи, которая мечтала о дикой безудержной страсти, о ночах, которые они проводили бы вместе, страдала.

Вместо ожидаемых страстных отношений они каждый день ходили в чайную и разговаривали. Могли целый день кататься на его машине и тоже разговаривать. Или гулять по несколько часов и обсуждать все на свете.

Две недели спустя он исчез из ее жизни, не сказав ни слова. Джорджи чувствовала себя совершенно опустошенной. Мысль о том, что она никогда больше не увидит Анголоса, мучила ее.

Джорджи бродила по дому как привидение, худая и бледная.

Бабушке даже показалось, что у Джорджи нервная анорексия.

— У нее все симптомы налицо... — говорила Энн Кемп.

Спустя еще две недели, когда Анголос снова появился на пороге их дома, у Джорджи сразу исчезла ее бледность, она приобрела здоровый румянец и три килограмма в придачу.

Анголос официально попросил у отца Джорджи ее руки. Это событие, похожее на сцену из какого-нибудь старого голливудского фильма, навсегда осталось в ее памяти.

Как он потрясающе выглядел в тот момент! Вежливо Анголос дал всем понять, что собирается жениться на Джорджи с благословения отца или без него. С согласием отца это было бы менее проблематично.

Девушку привела в замешательство его властная манера поведения; он даже не спросил ее, хочет ли она за него замуж.

Анголос был просто уверен, что я соглашусь.

Джорджи стряхнула с себя оковы воспоминаний.

— Нет. Я не хочу чаю, я хочу покончить с этим. И чем быстрее, тем лучше.

Она старалась говорить спокойно, даже безразлично. На лице Анголоса застыло удивление.

— Ты что, не можешь уделить мне несколько минут своего драгоценного времени? Речь пойдет о будущем твоего сына.

— Я могу говорить о будущем Никки сколько угодно, но только не с тобой. Ты не нужен моему сыну. И не думай, что сможешь отнять его у меня! — процедила девушка сквозь зубы.

На лице Анголоса не отразилось никаких эмоций.

— Будь благоразумна.

— Благоразумна?! — закричала Джорджи, выплескивая всю злость, которая накопилась в ней за эти годы. — И это после того, как ты сказал мне, что ничего не хочешь знать о ребенке?

— Не смей повышать на меня голос.

— Это самое малое, что я могу сделать.

— А, ты научилась проявлять характер, — заключил он, глядя в ее блестящие от гнева глаза.

— У меня всегда был характер.

— Надо было проявлять его, когда мы были вместе. Это тебе не помешало бы.

— Мне много чего следовало бы сделать, пока мы были вместе. Например, самой уйти от тебя, прежде чем ты так замечательно выбросил меня на улицу!

— Я мог бы вести себя сдержаннее, — неожиданно согласился он.

— Так ты пытаешься заслужить прощение? — спросила Джорджи. — Даже если ты будешь ползать передо мной на коленях, я никогда не прощу тебя.

— Кажется, я должен сказать тебе, почему попросил тебя... — заговорил он неуверенно.

«Значит, он собирается сказать мне про развод. Когда Анголос произнесет это слово, все встанет на свои места». Неожиданно Джорджи почувствовала леденящий холод.

— Я знаю, зачем ты позвал меня сюда, — перебила она его.

Анголос нахмурился.

— Правда?

— Ради бога, Анголос, не тяни. У меня не так много времени. — Она с нетерпением посмотрела на часы, хотя ничего не видела из-за застилавших глаза слез.

— Ты их сохранила.

— Что сохранила? — переспросила девушка, не понимая, о чем идет речь.

Анголос провел рукой по ободку инкрустированных бриллиантами часов. Кончиками пальцев он слегка коснулся запястья Джорджи.

Это прикосновение пробудило в ней желание, с которым она пыталась бороться. Джорджи так скучала по рукам Анголоса, по его чувственным губам... Как бы она хотела оказаться сейчас в его объятьях! Нахлынувшие воспоминания о ночах, проведенных с мужем, болью отразились на ее лице.

— Я всегда была сентиментальна.

Неделя в Париже после бракосочетания была для Джорджи неделей наивысшего счастья. В первую ночь она, как и все новобрачные, ужасно нервничала, но как только он коснулся ее, все страхи растворились сами собой.

Эта неделя была просто волшебной.

Первые трещинки появились, как только они прибыли в Грецию. Именно здесь Джорджи впервые осознала истинное положение Анголоса. Господи, за ними прилетел его личный вертолет! В мире Джорджи люди, имеющие две машины, считались состоятельными, а Анголос сообщил, что кроме вертолета у него есть еще и яхта, которая, правда, сейчас в ремонте.