Диана Палмер - Прерванная музыка

Итан слегка смутился.

— Я только хотел удостовериться, что ты получаешь самое лучшее лечение.

— Получаю, не сомневайся! — Она отвела глаза. — Хоть и не без помощи врага.

Он напрягся.

— Я тебе не враг!

— Нет? Мне кажется, несколько лет назад мы расстались не совсем друзьями. — Она вздохнула. — Жаль, что у вас с Мириам ничего не получилось, — тихо произнесла она. — Надеюсь, это не из-за того, что я тогда сказала?

— Все в прошлом! — оборвал он. — Давай лучше забудем.

— Хорошо.

Он пил кофе и скользил взглядом по ее хрупкой фигурке.

— Ты похудела. Тебе нужен отдых.

— Я не могла позволить себе такую роскошь, — ответила она. — Мы только в этом году начали сводить концы с концами.

— Твой отец мог бы пойти работать и помочь тебе, — холодно заметил Итан.

— Ты не имеешь права вмешиваться в мою жизнь! Ты сам отказался от этого много лет назад.

— Я лучше тебя знаю, от чего отказался. Мама и Мэри готовят тебе комнату для гостей. Мэт сейчас на ярмарке в Монтане, так что Мэри будет рада твоей компании.

— А твоя мама не возражает, что ты посадишь меня ей на шею?

— Моя мама любит тебя. И всегда любила, и ты это прекрасно знаешь, так что не надо притворяться.

Она посмотрела на свою закованную в гипс руку.

— Ты звонил в Даллас, узнал про отца?

— Я звонил утром твоему дяде. Сегодня отца должен осматривать окулист. Они настроены уже более оптимистично, чем вчера.

— Он спрашивал обо мне?

— Конечно, спрашивал. Ему рассказали про твою руку.

— Ну и?..

— Если верить твоему дяде, отец не сказал ни слова. — Итан мрачно улыбнулся. — Ну, а чего ты еще ожидала? Твои руки его кормят. Он увидел впереди будущее, когда ему снова придется работать ради пропитания. Полагаю, он сейчас захлебывается от жалости к самому себе.

— Как ты смеешь! — оборвала его Арабелла.

Он смотрел на нее не мигая.

— Я знаю твоего отца. Теперь для разнообразия попробуй жить по-своему.

— Я довольна своей жизнью, — буркнула она.

Их глаза встретились, и он замер. В комнате стояла такая тишина, что был слышен шум машин на улице.

— Ты помнишь, о чем спросила меня, когда тебя принесли сюда?

— Нет, мне было слишком больно, — солгала Арабелла, пряча глаза.

— Ты спросила, помню ли я тот день, у заводи.

У нее вспыхнули щеки. Она беспокойно теребила больничную рубашку.

— Не знаю, почему я об этом спросила. Это все древняя история.

— Четыре года — не такая уж древняя история. Отвечаю на твой вопрос: да, я помню. Хотя и хотел бы забыть.

Ну что же, подумала Арабелла, все предельно ясно!

— Почему же не можешь? — спросила она, стараясь, чтобы ее слова прозвучали так же спокойно, как его. — В конце концов, ты же сам сказал мне, что я на это напросилась, а ты думал о Мириам.

— К черту Мириам! — Он встал и, отвернувшись к окну, поднес чашку ко рту и отхлебнул немного, чтобы успокоиться. Его ранило даже простое упоминание имени бывшей жены. Арабелла представления не имеет, в какой ад превратила его жизнь Мириам. Как и о том, почему он позволил Мириам заманить себя в эту ловушку и женился на ней. Объяснения и извинения запоздали на четыре года. Его воспоминания о том дне, проведенном наедине с Арабеллой, были всегда с ним, даже более — были частью его самого, но он не мог сказать ей об этом. Все его чувства были заперты так глубоко, что он уже почти забыл, что это такое — чувствовать. Они ожили в тот момент, когда позвонил отец Арабеллы и сказал, что она ранена. Даже сейчас, при мысли, что она могла бы погибнуть, Итан ощущал болезненный страх. Свет вокруг померк, и лишь когда он примчался в больницу и сам убедился, что с ней не случилось ничего страшного, впереди забрезжило.

— Ты что-нибудь знаешь про Мириам? — спросила Арабелла.

— Ничего не слышал с самого развода и до прошлой недели. — Он наконец допил кофе и холодно засмеялся. — А теперь она хочет приехать поговорить о примирении.

У Арабеллы упало сердце. Вот и все твои надежды! — подумала она.

— Ты хочешь, чтобы она вернулась?

— Нет, не хочу! — Он холодно смотрел на Арабеллу. — Мне понадобилось несколько лет, чтобы заставить ее согласиться на развод. Неужели ты думаешь, что я снова собираюсь сунуть шею в петлю?

— Я не знаю тебя, Итан, — тихо ответила она. — И, наверное, никогда не знала. Но ведь ты когда-то любил ее, — добавила Арабелла, опустив глаза. — Ничего удивительного, если ты скучаешь или хочешь, чтобы она вернулась.

Он не ответил. Повернулся и сел в стоящее рядом кресло, закинув ногу на ногу. Итан рассеянно вертел в руках пустую чашку. Любил ли он Мириам? Хотел ее — да! Любил ли? Нет!