Морин Чайлд: Всё получится!

– Майк...

Нора потянула его за руку. Он освободился резким движением, ни на секунду не спуская глаз с Билла, заметно недовольного, что ему помешали.

– Это касается только меня и Норы.

– Вообще-то я бы согласился, – заметил Майк, – но только не в этот раз.

– Да кто ты такой? – зарычал Билл. – Может быть, ее отец?

Норе казалось, что они разыгрывают сцену из старого дурацкого фильма: герой и злодей встали в боевую стойку, а героиня, ломая руки, отступает в сторону. Нет, ломать руки – это не в ее стиле.

– Ладно, ребята, – подала она голос, – может, вы...

– Помолчи-ка минутку, – оборвал ее Майк, даже не глядя на нее.

– Помолчать? – Нора буравила его взглядом. В ней закипала злость, так как он упорно не смотрел в ее сторону. – Это ты приказываешь мне молчать?

Майк быстро повернул голову.

– Присядь, прошу тебя.

– Послушай, я не нуждаюсь в твоих...

– Нора, ты только потерпи минутку.

Однако предупреждения Майка запоздали, так как Билл приступил к активным действиям. Майк отступил влево, перехватил правую руку Билла и нанес ему ощутимый удар в челюсть. Билл едва ли не по-балетному развернулся на носках и без единого звука рухнул в кусты. Не веря своим глазам, Нора таращилась на своего потенциального любовника, который распростерся ниц возле дорожки. Только сейчас она отметила про себя, что из дома все еще доносится музыка – празднество продолжалось. О драке, имевшей место в ночной темноте, знали только Нора и два ее участника.

Что ж, это утешает, по крайней мере половина города не будет судачить об этой яркой сцене.

Но, с другой стороны, теперь ведь все рухнуло. Нора повернула голову и увидела человека, который без предупреждения вторгся в ее планы и оставил ее непорочной в эту ночь. Ей тут же захотелось ослепнуть: в глазах Майка сверкнули радостные искорки. Такой же, как и другие... самец.

Она толкнула его ладонью в грудь и с удовольствием увидела, что он пошатнулся.

– Как по-твоему, чем ты занимаешься?

Секунду-другую Майк в изумлении смотрел на нее.

– Мне кажется, спасаю тебя от негодяя.

– Я просила меня спасать?

– Нет, но...

– Было похоже, что я запугана? В отчаянии?

– Нет. – Майк одернул полы пиджака и сунул руки в карманы. – Мне подумалось, что ты несколько раздосадована.

– И решил, что мне немедленно требуется помощь?

Майк ничего не ответил. Нора потрясла кулаками и широким шагом двинулась прочь. Ее каблуки грозно стучали по вымощенной кирпичом дорожке – в такт ее гневу.

Майк подавленно посмотрел ей вслед. Впрочем, он не мог не признать, что, раскрасневшись от ярости, Нора еще больше похорошела. Было непонятно, чего она так разозлилась. Черт, он-то считал, что делает ей добро. Это же Нора, обычно такая чувствительная, рассудительная. Но сегодня она совершенно не похожа на себя. Стоило ему увидеть, как Билл тащит ее в темноту, как он сразу понял, какие игры на уме у этого человека. При этом было ясно, что в этот праздничный вечер Нора переборщила с крепкими напитками. Вывод: ей может понадобиться рука, которая стряхнет с нее лапы Билла.

Он, конечно, не ожидал, что в нем так быстро возникнет... то, что возникло при виде Билла, прижимавшего к себе Нору. Сейчас ему не хотелось разбираться в этих ощущениях, он только знал, что ему следует держаться от Норы подальше.

– Триста долларов, – услышал он ее голос. – Это считая маникюр и прическу. Да, они мои сестры, но их работа тоже должна оплачиваться. Они имеют право получить то, что им причитается. Плюс новое платье. А я терпеть не могу магазинов.

Что же это за женщина, которая терпеть не может магазины?

– О чем ты?

Он следил за ней, пока она вышагивала вдоль безжизненного тела Билла, лежавшего лицом вниз.

– Об этом. – Она провела обеими руками по бокам. – Платье, стрижка, косметика, эти вот идиотские дорогущие туфли – я в них, кстати, умираю. А эта сумочка? В нее помещаются разве что ключи и водительские права! Ну как можно стричься за семьдесят пять баксов?

– Да откуда же мне знать! Но все-таки...

Нора снова оборвала его:

– Но все-таки речь не об этом!

Ну да, речь о том, что он пришел к ней на помощь, а она теперь делает из него какого-то прокаженного. Нечего было лезть со своими благими намерениями. Что там говорил по таким поводам отец? Да, вот: «Ни одно доброе дело не остается безнаказанным». Майк почти слышал смех старика.

Он скрестил на груди руки, стараясь справиться с нервной дрожью.

– Может, тогда ты мне объяснишь, о чем идет речь?