Шэрон Кендрик - Современная мадонна

— Я тоже верю в это, родная! — Роури с нежностью посмотрел на нее. — Я люблю тебя.

— Я знаю.

— Любимая… — Роури намотал на палец темную вьющуюся прядь ее волос. — Помнишь, ты говорила мне в Ирландии, что хочешь окрестить ребенка?

Она улыбнулась счастливой улыбкой.

— Да, конечно.

— Может, нам поговорить об этом со священником?

— О, Роури! — Энджел крепко обняла его.

Они лежали в теплой, умиротворенной тишине, пока она не провела пальцем по его губам, наслаждаясь новообретенной свободой делать это, не смущаясь.

— А что касается того, что ты был эгоистичным любовником в Ирландии… — Энджел покачала головой, увидев, как он нахмурился, — так этого не было. Я не обманывала тебя, Роури, это было чудесно, просто чистая напряженная страсть. В ней был голод, и горе, и утешение тоже, и много чего еще. И я ликовала, ощущая твою страсть и свое могущество. Да, тогда я не испытала оргазма, но все равно это было чудесно. Любовь — ведь это гораздо больше, чем только оргазм.

Роури улыбнулся и провел языком вокруг ее пупка. Он собирался сделать еще много чудесного с ее телом, чего она никогда не знала раньше.

Среди собравшихся в церкви пробежал взволнованный шепот. Мать Энджел и ее братья в замешательстве переглядывались.

Священник сурово глянул в их сторону:

— Леди и джентльмены, пожалуйста, соблюдайте тишину. Повторяю: мы собрались здесь, чтобы присутствовать на церемонии венчания.

— Пресвятая Богородица! — воскликнула мать Энджел. — Не могу поверить! Она выходит замуж за второго из этих братьев Мандельсонов! Он снова разобьет ей сердце!

— А мы-то думали, что нас пригласили на крещение бедного малыша, мама, — прошептал самый старший из ее сыновей, Джерри.

— Крещение последует сразу же за церемонией венчания, — сказал священник. — Готовы ли жених и невеста?

Энджел и Роури обменялись загадочными улыбками. Они принесли свои настоящие клятвы друг другу гораздо раньше, в холодный январский день в Ирландии. То, что происходило сейчас, было только ради приличия. И ради Лоркана.

Энджел с нежностью взглянула на сына — их сына, — потому что именно так она думала о нем теперь. Ему уже было шесть месяцев. Он сидел на коленях у старшего Лоркана и изо всех сил старался дотянуться до пера на красной шляпе Клэр. Супруги Пауэрс только накануне прилетели из Штатов.

— Я хочу, чтобы Лоркан чувствовал, что у него есть корни, глубокие и надежные, — однажды ночью прошептал ей Роури. Они лежали в кровати, смотрели на звезды и думали о том, какие они счастливые. — Здесь, и в Ирландии, и в Америке тоже.

Энджел согласилась с ним. Эти корни, хоть немного, могли компенсировать мальчику столь раннюю потерю родителей.

Священник слегка откашлялся и придал лицу самое серьезное выражение, чтобы подчеркнуть важность тех клятв, которые сейчас будут принесены. Он был очень доволен. Совершенно доволен. Свадьба-сюрприз! Он всегда считал, что немного театральности может только способствовать популярности церкви. Сегодняшнее событие даст достаточно пищи для разговоров.

В церкви присутствовал и Алан Больер, с интересом просматривая кишу имен. В ней он прочел, что имя Лоркан происходит от ирландского «неистовый».

Он улыбнулся. Ирландское «неистовый» немного отличалось от значения этого слова в английском: оно говорило о гордости и страсти. Он взглянул в сторону Энджел. В простом белом батистовом платье, вся светясь от счастья, она, с ребенком на руках, улыбалась ему и старалась поймать его взгляд.

От Алана Энджел узнала, что еще тем утром, когда они уезжали из Ирландии, Роури признался ему, что влюбился. Это было за бокалом знаменитого ирландского вина.

— Впрочем, Роури и не притронулся к нему, — добавил Алан. — Ему ведь предстояло вести машину!

Они теперь регулярно переписывались, испытывая от этого взаимное удовольствие. Он посылал Лоркану смешные маленькие подарки.

Энджел улыбнулась ему через всю церковь, Алан Больер улыбнулся в ответ. Он надеялся, что проживет достаточно долго, чтобы увидеть, как этот ребенок станет взрослым мужчиной.

Лоркан Мандельсон — гордый и страстный.

Да, с такими родителями ему было нечего бояться в жизни!

Конец