Кара Колтер: Журавль в осеннем небе

Впрочем, если дочь права насчет убийцы, то по крайней мере ее убьют не во сне, с легким удовлетворением подумала Линда. Хотя и в пижаме. Сердце стучало, словно молоток по гвоздям. Она поднялась с колен и потянулась. Хорошо бы с беззаботным видом. Линда считала, что криминальные элементы чувствуют запах страха. И только потом повернулась лицом к своей судьбе.

Сердце ее словно остановилось. С убийцей, подумала она, справиться было бы легче. Линда только теперь осознала, что пижама промокла от инея на траве. И груди выглядят явно неприлично. От холода, а не от вида этого мужчины.

Во всяком случае, она надеялась, что от холода. Она твердо скрестила руки на груди. Чтобы у него не возникло лишних мыслей. Разве именно он должен видеть ее в таком виде?

— Рик. — Она произнесла одно слово, вложив в него столько холода, сколько узоров мороз нарисовал на лужайке.

Он вздрогнул. Видимо, она попала в цель.

Рик Чейз — почти два метра мужской привлекательности. Широкоплечий, лет сорока, в полном расцвете сил. Черты лица строгие и чистые, подбородок слегка раздвоенный. Удивленные глаза такие же зеленые, как стоячая вода. И такие же холодные. Он был одет для работы. Темно-серый безукоризненно сшитый костюм, белоснежная рубашка, шелковый галстук. Узел прекрасно завязан.

Его безукоризненный вид напоминал обложки журналов. Как это возможно, что этот великолепный мужчина до сих пор не женат и одинок? Ведь он разошелся с женой больше семи лет назад. И как это возможно, что она забыла, какой он красивый? Прошедшие тринадцать месяцев он бомбардировал ее посланиями, а она отказывалась вызывать в воображении его образ. Она знала, что ей будет больно. Что их встреча вызовет в ней чувство одиночества. Что она будет выглядеть жалкой. Какой только и может быть жертва предательства.

А предал ее муж, который вот уже тринадцать месяцев как умер. И предал мужчина, сейчас стоявший перед ней. Друг и бизнес-партнер ее мужа и хранитель его секретов…

— Линда.

Они стояли и смотрели друг на друга. А утро все больше вступало в свои права.

У нее появилось чувство, будто время остановилось.

— Похоже, ты замерзла, — наконец проговорил он.

Она сопротивлялась искушению посмотреть на свою грудь. Не она ли подвела его к такому заключению?

— Что ты здесь делаешь? — не очень вежливо спросила она.

— Я утром позвонил тебе. Никто не ответил. Тогда я решил заехать.

Заехать? Будто дом по пути. Вовсе не по пути. Заехать? Будто она посылала ему новый адрес. Вовсе не посылала.

— И в чем причина твоей неожиданной заботы?

Что-то очень холодное мелькнуло в его глазах. Она знала Рика двадцать лет. Видела ли она, как он сердится?

— Только не говори, будто это я перестал заботиться о тебе, — с удивительной силой произнес он. — Это ты предпочла не отвечать на мои звонки. А я уважал твое желание. Но это не значит, что я не думал о тебе.

— Ну спасибо, — намеренно отрывисто проговорила она. — И что заставило тебя теперь побеспокоить меня?..

Рик стрельнул в нее взглядом.

— Мне нужна твоя помощь, — спокойно объяснил он.

— Ты просишь женщину, которая на рассвете лежит на траве в своем дворе, помочь тебе? Ты не хочешь еще немного подумать? — выпалила она с нескрываемым сарказмом.

Но он предпочел не обижаться и улыбнулся. Ох, лучше бы он этого не делал! Она моментально почувствовала мужской вызов, более мощный и более манящий, чем раньше. Эта улыбка, слегка бесшабашная и несокрушимо сексуальная, могла бы построить мост над болезненной историей их отношений.

— Я хочу воспользоваться случаем. Никогда не знаешь, где тебе понадобится мастерство женщины, которая носит на шее бинокль.

Она растерянно посмотрела на бинокль, висевший у нее на шее.

— Так что ты делаешь? Шпионишь за соседями?

— Можно сказать и так.

Линда боролась с желанием объяснить, в чем дело. Она вольна наблюдать за птицами на рассвете. Черт возьми, ей это приятно. И она никому не обязана давать отчет. Так думала новая, улучшенная Линда Старр.

— Ты вся дрожишь. — Голос неожиданно ласковый. Жалость? Новой и улучшенной Линде Старр не нужна его жалость! Но почему-то ласковый голос на этот раз что-то затронул в душе Линды. Хочу, чтобы кто-нибудь обо мне заботился, вдруг подумала она.

— В доме есть кофе, — холодно предложила она. — Ты можешь войти и рассказать мне, что тебе надо.

Рик Чейз следом за Линдой вошел в дом. Бобби, должно быть, не представляла, о чем просила его. Судя по выражению воинственной гордости на лице Линды, она скажет ему «нет», о чем бы он ни попросил.