Сара Нортон - Сейчас или никогда

Пронзительный свист чайника наполнил кухню, и обе женщины вздрогнули.

— Не очень приятная история, — произнесла мать, насыпая в чашки растворимый кофе и затем наливая в них воду из чайника. — Но я верила, что твой отец хочет на мне жениться... хотя он никогда не говорил этого словами... Но я это чувствовала... И затем... когда я сказала ему, что беременна, он заявил... заявил, что считал меня умнее. Он сказал, что я должна избавиться от этого... от тебя, — добавила Джулия с внезапной свирепостью. Ее глаза при воспоминании об этом яростно сверкнули. — Он сказал, что знает место... — Злость ушла из ее слов, и она устало опустилась на стул. — Но я просто не могла сделать этого... Я ничего не хотела менять, детка.

— Ты не могла сказать дедушке?

— Нет-нет! Я не могла обременять его своими проблемами. За месяц до этого умерла твоя бабушка, и он был совсем потерянным. — Джулия вытерла разлившийся по столу кофе. — Я умоляла Джима, твоего отца, жениться на мне, но он только посмеялся мне в лицо. Я была в полном отчаянии, Кэт. Я пригрозила, что пойду к его родителям и все им расскажу.

— И тогда на сцене появился Артур Хэррингтон?

Джулия кивнула:

— Я только начала работать в его компании, и он за мной прислал. Я подумала, что это насчет моей работы, но... Богатые всегда держатся вместе, Кэт, — с горькой улыбкой заметила она. — Не стоит заблуждаться на их счет. Как оказалось, он был крестным отцом Джима. Должно быть, твой отец запаниковал, когда я пригрозила отправиться к его родителям, и бросился за помощью к Хэррингтону. — Она обхватила ладонями чашку с кофе, как будто пытаясь согреться ее теплом. — Он сказал мне, что Джим уехал и я никогда больше его не увижу.

— Ты имеешь в виду, он завербовался в армию? — подсказала Кэтрин.

Мать поставила чашку и кивнула.

— Артур Хэррингтон протянул мне конверт, в котором было больше денег, чем я когда-либо видела. Он сказал, что этого будет достаточно, чтобы я уехала куда-нибудь подальше и родила ребенка там. Я... я пообещала, что так и сделаю, но сказала, что хотела бы вернуться назад. Я не смогла бы вырастить ребенка одна, вдали от родного мне дома. И, в конце концов, он согласился дать мне работу, когда я вернусь... — Джулия встретилась взглядом с глазами дочери. — Я не хотела брать его денег, но что я могла сделать? — умоляюще произнесла она. — У меня не было выбора...

— Я не осуждаю тебя, мама, — мягко произнесла Кэтрин, потянувшись через стол и сжав руку матери. «Никто не имеет на это права, и особенно я, — подумала она, — особенно теперь...» — И что ты сказала дедушке?

— Я сказала ему, что хочу попробовать пожить в городе. Немного погодя я позвонила домой и сообщила, что влюбилась в солдата Уильяма Кортни — так я назвала его. Объяснила, что у нас не было времени и мы тайно обвенчались, потому что он уплывал на корабле во Вьетнам. Затем, как раз перед твоим рождением, я сообщила, что его убили, и это, в некотором смысле, оказалось правдой. Как я позже узнала, Джим погиб там. — Джулия утомленно вздохнула. — Не знаю, поверил ли мне твой дедушка на самом деле, но ты же знаешь, каким он был чутким и добрым, детка. Он принял нас с тобой и любил обеих.

Кэтрин вздохнула и откинулась на спинку стула.

— Ну вот, теперь твоя неприязнь к Артуру Хэррингтону мне стала понятна. Я просто хотела знать.

Джулия вытерла глаза рукой.

— Я не хотела, чтобы ты когда-нибудь узнала. Это была моя ноша, не твоя.

Кэтрин тяжело оперлась о стол и встала. У нее было такое чувство, будто за последние несколько часов она повзрослела на десяток лет.

— Я думаю о разговоре, который имела сегодня с отцом Дэва. Мне... мне нужно было быть готовой к нему.

— Я и представить себе не могла, что этот сукин сын сделает что-то подобное, — тихо ответила мать. — Когда ты сказала, что он знает о тебе и своем сыне, я решила... Я подумала, что Артур Хэррингтон не станет прибегать к хитрости. Если он не сказал ничего Дэвиду, полагала я, это означает, что или он все забыл, или годы смягчили его. — Она немного помолчала, затем расправила плечи и гордо вскинула подбородок. — Ты, вероятно, думаешь, Кэт, что все эти годы я унижалась, как дура...

— Мама...

Джулия махнула рукой:

— Все нормально. Это правда. Я делала то, что считала полезным для тебя, детка. — Ее глаза свирепо сверкнули. — И я буду продолжать это делать! Разве это ужасно, если подумать? А этот сукин сын так боится моей дочери, что угрожает нам!

Кэтрин вздохнула:

— Ты знаешь меня, мама. Мне совершенно наплевать на то, что думают другие. Во всяком случае, эта сплетня довольно устаревшая, и мы должны всего лишь прямо смотреть всем в глаза. — Он взглянула на мать и крепче сжала ее руку. — Вероятно, это будет гораздо труднее для тебя, чем для меня.