— Спасибо за письмо, дорогой, — сказала она. — Нам с тобой о многом нужно поговорить, и как можно скорее.
— Познакомься с Линн. — Он потянул ее за собой в гостиную, взял руку Линн и вложил в гладкие белые пальцы Анджелы. — Это — Ангел, Линн. Правда, ей очень подходит это имя?
— Значит, вы — Линн. — Прекрасные глаза внимательно, но дружелюбно оглядели девушку. — Не обращайте внимания на его лесть, Линн. Это приятно, но бессмысленно. Наконец-то мы с вами познакомились. Я много слышала о вас.
«Она гак красива, — думала Линн, рассеянно отвечая на приветствие, — так очаровательна и любезна. Я не могу ненавидеть ее, даже если она готовится забрать у меня счастье всей моей жизни».
В этот момент из кухни появилась миссис Йорк, Анджела бросилась к ней, и женщины нежно обнялись. Когда все неспешно направились в гостиную, Анджела повернулась к Крису:
— Дорогой, я бы хотела попросить тебя об одолжении. Ты не мог бы сразу после ужина съездить со мной в музыкальный салон и взглянуть на рояль, которым интересуется сестра Фрэнсиса? — Она повернулась к Линн: — Фрэнсис Болтон — мой импресарио, он ведет все мои дела. Я уже говорила тебе, Крис, что Мэриан давно мечтает, чтобы в ее новом доме был рояль. Тот инструмент, который мы присмотрели, кажется мне превосходным, но хотелось бы узнать мнение профессионала. — Она прикоснулась к руке Криса и просительно заглянула в глаза. — Нужно спешить, а то этот рояль купит кто-нибудь другой. Это совсем недалеко, всего в восьми милях отсюда.
Крис накрыл ее руку ладонью.
— Ты же знаешь, что я ни в чем не могу тебе отказать. — Он посмотрел на Линн: — Вы не возражаете, если я ненадолго оставлю вас после ужина? А когда вернусь, отвезу вас в Дейлс-Холл. Мы поспеем вовремя, ведь вечернее заседание не начнется раньше восьми тридцати.
Конечно, Линн не могла возражать.
— Все в порядке, — сказала она. — Не волнуйтесь за меня.
Они расположились в гостиной и некоторое время болтали. Вскоре миссис Йорк пригласила их в столовую. Длинный стол из полированного дерева был сервирован со сдержанной роскошью: столовые приборы светлого серебра, фарфор, сверкающие хрустальные бокалы и замысловатые подсвечники. Вся обстановка в этом доме излучала ауру достатка и благополучия.
Линн гадала, всегда ли Крис и его родители принимают гостей в таком изысканном и очень официальным стиле. Если таков их образ жизни и Крис хочет, чтобы в его собственном доме царил такой же порядок, значит, Анджела будет ему идеальной парой.
«У нас в семье все намного проще, — думала Линн. — Наверное, он не сможет к этому приспособиться». Впрочем, она знала, что в любом случае Крис никогда не увидит маленький домик в предместьях Кента.
Миссис Йорк прервала ее грустные размышления.
— Значит, вы учительница. Вам нравится ваша работа?
— Конечно. Я всегда хотела этим заниматься, с самого детства.
— О, это большая редкость, когда в нежном возрасте человечек способен предугадать свою будущую профессию. Полагаю, это называется призванием.
Линн краем глаза заметила, что Крис смотрит на нее и внимательно слушает.
— Не знаю. Может быть, и так. Когда мне было лет пять, я придумала свою «школу». Моими учениками были куклы — я рассаживала их полукругом возле доски, вооружалась мелом и рассказывала им все, что узнавала в детском саду.
— Значит, вы начали карьеру довольно рано. — Крис откинулся на спинку стула, задумчиво глядя на девушку. — Неудивительно, что вы учительница от бога.
Линн вздрогнула, и ее карие глаза расширились от изумления.
— Учительница от бога? Это говорите вы, несмотря на все, что случилось? Вы шутите!
Крис невозмутимо кивнул:
— Это говорю я. И клянусь вам, что не шучу.
Миссис Йорк и Анджела наблюдали за ними с таким интересом, что Линн покраснела и отвернулась. Эта тема становилась опасной, и нужно было остановить разговор, пока не поздно, пока она не выдала себя. Миссис Йорк, почувствовав неловкость гостьи, пришла ей на помощь.
— Знаете, вы напомнили мне маленького Криса — он тоже довольно рано сделал выбор. Он начал играть на рояле в семь лет, в двенадцать участвовал в школьных концертах и фестивалях графства, а в восемнадцать уже выступал со многими известными оркестрами в качестве солиста. Он получал грамоты, награды и премии. А потом бросил музыку.
— И если вы ищете мои трофеи, — громким шепотом сказал Крис, грозно нахмурившись, — это напрасный труд. Они заперты в буфете. А знаете почему? — Он искоса посмотрел на мать. — Потому что кое-кому надоело стирать с них пыль!
Читать дальше