Аннетт Бродрик: Влюбиться раз и навсегда

В отличие от Дэнни, Джад был намного выше ее. Даже на самых высоких каблуках она едва доходила ему до плеча.

Он был так нежен с ней, словно она была хрупким цветком. Узнав ее получше, он поймет, что она далеко не хрупкая. Занятия йогой и аэробикой закалили ее тело.

Конечно, Джад красив и богат и любит развлечься с женщинами. Но какое ей дело до последнего? Она сказала Марисе чистую правду. Ей не нужны продолжительные отношения.

Карина взглянула на часы. Скоро приедет Джад. Нельзя заставлять его ждать, ведь он запросто может передумать. Наверное, у него есть целый список женщин, которым он может позвонить в последнюю минуту, чтобы найти ей замену. Она улыбнулась. Интересно, ее имя со временем тоже окажется в этом списке?

Джад остановил свой «порше» перед воротами особняка Пэттерсонов, расположенного в престижном районе Аламо-Хейтс, и нажал кнопку звонка.

— Представьтесь, пожалуйста, — послышался мужской голос.

— Джад Креншо. Я к Карине Пэттерсон.

Чугунные ворота раскрылись, и он проехал по подъездной аллее к дому. Джад заметил, что владения Пэттерсонов занимают целый квартал. Здесь было несколько домов для гостей и поле для игры в гольф.

Прежде чем он успел подняться по ступеням, одна из двойных дверей распахнулась. Мужчина, стоявший на пороге, больше походил на бывшего полицейского, чем на дворецкого.

— Добрый вечер, мистер Креншо, — произнес он. — Карина сейчас музицирует. Когда подниметесь на второй этаж, идите прямо по коридору, ее комната находится за первой дверью справа.

Просторное фойе поражало великолепием декора. Поднявшись по лестнице на второй этаж, Джад обратил внимание на стеклянный купол в потолке, сквозь который проникал солнечный свет.

Дойдя до указанной двери, Джад увидел Карину. Она играла на фортепьяно, сидя к нему спиной. Поскольку в досье Карины говорилось о ее любви к музыке, Джад последние несколько месяцев приобщался к классике, посещая симфонические концерты. Несмотря на то, что сам он предпочитал музыку в стиле кантри, теперь его знали как покровителя искусств.

Впрочем, Джад сомневался, что сможет отличить Моцарта от Бетховена.

Высокие окна выходили в сад с буйной растительностью, который служил превосходным фоном для занятий музыкой. Джад подождал, пока Карина закончит играть, а затем зааплодировал. Девушка удивленно обернулась и встала из-за фортепьяно.

— Джад, простите меня. Гельмут не сказал, что вы здесь, а я, когда играю, теряю ощущение времени.

Она подошла к нему. На ней было зеленое платье без рукавов, того же цвета, что и ее глаза.

— Тогда мне остается только поблагодарить Гельмута за его оплошность, — ответил он, — потому что иначе я бы не услышал, как вы играете. Вы меня поразили… Я имею в виду, ваша игра… — Джад остановился, понимая, что дальнейшее объяснение только все усложнит. Он взял ее руки в свои. — Просто удивительно, как такие маленькие ручки могут создавать такую прекрасную музыку.

— Я бы хотела, чтобы они были побольше, но приходится довольствоваться тем, что есть, — с улыбкой сказала Карина.

— Если вы готовы, то мы можем идти.

Внизу они встретили Гельмута.

— Джад, позвольте представить вам Гельмута Грегориана. Он начал служить у нас еще до моего рождения.

Джад протянул руку:

— Рад с вами познакомиться.

Гельмут пожал ее и молча кивнул. Очевидно, этот человек не любил разбрасываться словами.

Когда Карина увидела автомобиль Джада, ее глаза расширились от удивления.

— Какая у вас красивая машина, мистер Креншо.

— Джад. Зовите меня Джад.

— Как давно она у вас? — спросила Карина, когда он открыл пассажирскую дверцу и помог ей сесть.

— Два года, — ответил он, заводя мотор.

— А выглядит как новенькая. Должно быть, вы очень бережно с ней обращаетесь.

Джад ухмыльнулся.

— Еще бы. Это моя слабость.

Когда они выехали за ворота, он повернулся к Карине и произнес:

— Я заказал для нас столик в одном живописном местечке к северу от города. Надеюсь, вам там понравится. Через полчаса мы будем на месте.

Карина погладила мягкую кожаную обивку сиденья.

— Вы шутите? Я бы часами могла ездить на такой красавице.

— Рад слышать. Означает ли это, что вы не стали бы сопротивляться, если бы я решил вас похитить?

— Ну… — протянула Карина, — это зависело бы от того, какую цель вы преследуете.

— Уверяю вас, в моих намерениях не было бы ничего дурного.

— В таком случае, — ответила она, смеясь, — я не стала бы возражать.