Гвендолин Кэссиди - Ветка омелы

— Можно подумать, что я такая! — с шутливым негодованием воскликнула Эвелина.

— Разве я могу хоть в чем-то отказать тебе? — со смехом возразил Гюстав.

Эрик не вступал в разговор. Он молча смотрел на Фейт, и в его взгляде ясно читалась непримиримость. Фейт понимала, что ей будет нелегко противостоять Эрику. Несмотря ни на что, ее влекло к этому мужчине даже сильнее, чем прежде. Одному Богу известно, как пережила она последний год. И все же ей не стоило возвращаться сюда ни под каким видом.

Сославшись на усталость с дороги, Фейт после обеда ушла в свою комнату. В дверях она помедлила, не обнаружив в замочной скважине ключа, и сразу вспомнила об Эрике. Но на этот раз это уж никак не его уловка, подумала она. Было бы смешно предположить, что Эрик собирается навестить меня ночью!

Не может быть, что Эрик действительно намерен мстить мне, размышляла Фейт, разбирая постель. Один мой вид ему явно неприятен. Скорее он станет изводить меня колкостями или намеками о возмездии, но дальше дело не зайдет.

Жером искренне обрадовался Фейт, а Констанс ограничилась дежурными фразами, стараясь держаться в рамках приличий. Она мало изменилась за последний год, если не считать восьмимесячной беременности. Фейт тщетно искала былое обожание в темных глазах Констанс, когда во время ланча та посматривала на Эрика. Она порадовалась за Жерома, который явно обожал свою жену.

Если бы я так глупо не испортила свою жизнь, грустно думала Фейт, то могла бы сейчас вместе со всеми радоваться предстоящему событию. Она взглянула на красивый профиль Эрика и почувствовала легкое головокружение. Как бы ей хотелось иметь от него ребенка!

Будто почувствовав ее взгляд, Эрик посмотрел на Фейт, и его лицо стало жестким. Фейт тут же опустила глаза. Несмотря на то что было между ними год назад, Эрик не испытывал к ней ничего, кроме презрения. Что ж, я это заслужила, с болью подумала Фейт.

Эрик сразу после ланча ушел куда-то. Фейт решила отдохнуть с книгой на одном из шезлонгов. Ей вдруг вспомнилось, как всего год назад Эрик присел к ней на шезлонг… Уже тогда Фейт полюбила его, хотя не смела признаться себе в этом. Ах, если бы не Грег…

Но во всем надо винить только себя. Грег тут ни при чем. Теперь уже ничего не вернуть, успокаивала себя Фейт. Как сказал когда-то Гюстав, новая любовь не похожа на старую. Может быть, я еще буду счастлива.

— Как хорошо, что я застал тебя одну!

К ней направлялся Жером. Он уселся на краешек шезлонга, снова вернув воспоминания, которые Фейт гнала от себя.

— Боюсь, Констанс все еще не может простить тебя, — извиняющимся тоном начал он. — Поэтому я воспользовался тем, что она спит, и пришел сюда.

Он помолчал, участливо глядя на Фейт.

— Ты все еще любишь Эрика?

Вопрос звучал риторически. Фейт растерянно пробормотала:

— Разве заметно?

— Для меня — да. Я столько лет страдал по Констанс, что могу посочувствовать тебе. Конечно, надо было сразу открыться Эрику, в этом я с ним солидарен, но ни за что не поверю, будто ты польстилась на его деньги.

— И все же Эрик так думает, верно? Спасибо тебе за участие, я очень тронута. Хотя твоя жена не разделяет твоих взглядов.

— Брак не подразумевает потерю собственного мнения. Я всей душой люблю Констанс и вполне допускаю, что каждый из нас имеет право на собственное мнение. Хочу опередить твой вопрос, — продолжал Жером. — Теперь Констанс прекрасно понимает разницу между увлечением и любовью. Мы очень счастливы.

— Рада за вас, — искренне сказала Фейт.

— Тут я во многом обязан тебе! Без твоей поддержки я вряд ли решился бы бороться за нее. Тебе, конечно, известно, что Нина тоже замужем.

— Я что-то слышала…

— И эта новость не вселяет в тебя надежду?

— Отчего? — удивилась Фейт. — Мне еще год назад было известно, что Эрик не собирается на ней жениться. — Она помедлила, прежде чем задать вопрос, точно не зная, волнует ли это ее: — У него, вероятно, уже кто-то есть?

— Весь этот год у него не было женщины. — Жером понизил голос до шепота. — Это я знаю точно. Наверное, это о чем-то говорит тебе.

Фейт пристально посмотрела в его лицо, столь похожее на лицо старшего брата.

— Мне это говорит лишь о том, что Эрик все еще ищет и наверняка найдет ту, которая достойна его внимания. Но, извини, мне трудно поверить, что все эти двенадцать месяцев он жил монахом.

Жером слегка пожал плечами.

— Ну, в такие подробности он меня не посвящал, однако, зная брата, позволю себе усомниться, что он стал завсегдатаем борделей.