Ширли Джамп - Ошибки прошлого

— Ты неправильно все поняла, Мел. Я не хочу запереть тебя дома.

Она отбросила полотенце.

— Откуда ты знаешь, что я думаю? Ты всего лишь имеешь обо мне представление, Кейд.

Он нахмурился:

— Это неправда. Я знаю тебя даже лучше, чем ты сама.

— Тогда тебе следует усвоить, что я больше не хочу иметь детей. — С этими словами она вышла из кухни, обогнула стойку бара и босиком убежала на кухню.

Кейд последовал за ней, пытаясь схватить ее за руку и развернуть к себе лицом.

— Мелани, на этом листке записи не о нашем будущем, там просто перечислено то, о чем нам необходимо поговорить. И уж если мы вышли на эту тему, то что плохого в том, чтобы у нас был еще ребенок? Мы всегда хотели иметь несколько детей, — произнес он.

— Нет, Кейд, это ты хотел иметь несколько детей, а я, после того как вырастила Эмми, хотела жить для себя. Когда она появилась, я была совсем молодой. Я проводила в проклятой детской комнате долгие дни, меняя пеленки, разогревая бутылки со смесью и наблюдая, как моя жизнь превращается в сплошное пятно из свиданий в песочнице и грязного белья. А что же ты, Кейд? Ты отсутствовал, путешествуя по стране, наслаждаясь деловыми ленчами и общаясь со взрослыми людьми. А в это время твоя «маленькая» жена сидела дома и пела песни вместе с Большой Птицей из детской передачи «Улица Сезам». — Мелани глубоко вздохнула, стараясь погасить вспышку гнева. — Я люблю Эмми, не пойми меня превратно, и я не променяла бы эти годы с ней и на миллион долларов, но я также… — Ее голос оборвался. Мелани отвернулась. Слезы, которые невозможно было удержать, потоком заструились по щекам.

— Также — что? — заинтересованно спросил Кейд.

Она покачала головой.

— Что, Мел? — еще раз произнес Кейд, стараясь приподнять голову жены за подбородок, чтобы заглянуть ей в глаза. — Скажи мне, пожалуйста.

— Я обижалась на нее, — выдавила она наконец. — И я обижалась на тебя, Кейд. Ведь мне было всего восемнадцать лет, а моя жизнь была уже окончена, и это несправедливо.

— А ты не думаешь, что я думал о том же, честно? — его голос стал прерывистым. — Я ходил на работу в фирму отца и оставался там, потому что мужчина обязан обеспечивать семью, и ему нельзя соблазняться глупой мыслью, что из него мог бы получиться неплохой художник или музыкант. Он обеспечивает семью, Мел, нравится ему это или нет. — Он вздохнул и на секунду прикрыл глаза. — Я возмущался тем, как сложилась жизнь, но сказать что-либо боялся.

— Так как мужчина не должен проявлять слабость, да? — закончила Мелани.

— Ты знаешь, почему я в тот день не поддержал твою идею об открытии здесь кафе?

Она покачала головой.

— Потому что я стоял в этой комнате, слушал, как ты рассуждаешь о кофейном бизнесе, и не мог избавиться от зависти.

Где-то высоко над их головами пролетел самолет, и его гул на какой-то момент заглушил все звуки.

— Зависти? К чему? — удивилась Мелани.

— К тому, что ты, Мелани, нашла свою мечту и точно знала, как ее осуществить. Ты была свободна. А я вдруг осознал, что провел двадцать лет в фирме отца и никогда не испытывал тех чувств, которые увидел на твоем лице в тот день. — Кейд взял жену за руки, его прикосновение было теплым и бережным. — Помогая тебе здесь на прошлой неделе, я понял, что не могу вернуться к прежней работе, поэтому я уволился из отцовской фирмы.

Эти слова повергли Мелани в изумление:

— Ты больше не работаешь в фирме отца? То есть ты ищешь другое место?

— Нет, я больше не юрист.

— Но ты же любишь то, чем занимаешься.

Пристальный взгляд Кейда встретился с взглядом ее зеленых глаз.

— Нет, не люблю. Корпоративное право — мечта моего отца, но не моя.

Мелани озадаченно покачала головой:

— Но ты никогда не говорил этого. Все время, и даже выходные, ты проводил в офисе. Почему, если ты не любил свою работу?

Кейд сел в одно из кресел и подождал, пока Мелани займет место напротив.

— В моей семье не принято жаловаться. Ты просто работаешь, работаешь хорошо, день за днем. И прежде, чем ты осознаешь что-либо, проходят годы. — Он помолчал и тяжело вздохнул. — Мне хотелось бы прожить эти годы заново, тогда я никогда не позволил бы работе полностью захватить наши жизни. Я не стал бы таким, как мой отец. Я посмотрел на него на днях и увидел, как дорого все это ему стоило". — Он покачал головой, как бы осознавая, что для его отца уже слишком поздно исправлять ошибки. — Между нами с тобой больше не будет стоять работа.

Теперь Мелани очень хорошо понимала мужа, она вдруг осознала, что у нее и Кейда гораздо больше общего, чем можно было предположить.