Элис Маккинли: Берегитесь — женщина!

— Ладно, завтра с утра в самолет — и дома, — заключил Джо.

Надо сказать, ему давно надоело колесить по Европе в поисках новых впечатлений для искусствоведческой страсти жены. Домой. Домой хотелось нестерпимо. И вот наконец-то!

— Ты, кажется, рад? — укоризненно заметила Алекс.

— Совершенно верно. Мне уже опостылели все эти транспортные перемещения и сон на чужих кроватях. В Нью-Йорке нас ждет отличный загородный дом.

— Ты забываешь об одном, — усмехнулась Алекс. — Я ведь так и не забеременела, а в Америке это будет сделать весьма проблематично. Твой отец не пойдет на подобные вещи, слишком велика опасность огласки.

— Ничего, не думай об этом, — ласково улыбнулся Джо. — Он уже наверняка измыслил что-нибудь по этому вопросу. К тому же сам настоял на возвращении. Мы ни при чем.

Легко сказать «не думай». А Алекс не могла не думать о красавчике Чарлзе. Как чувствовала, что времени остается всего ничего и надо сразу брать быка за рога. Теперь план рухнул. Но не это волновало Алекс: был один, будут и другие, не велика потеря. Однако в груди словно зашевелился робкий протест против отъезда. Не сегодня. Не сейчас. Еще бы недельку: побыть с ним, поговорить, узнать получше. Собственно, кроме того откровенного пятиминутного разговора, между ними ничего не было… И вот это-то и не устраивало Алекс.

Размышления ее были прерваны закономерным в вечерние часы визитом Кортни.

— Я решила лететь с вами, — объявила она буквально с порога. — Не хочу оставаться. Пристрелят. А еще говорят, что в Америке больше криминала, чем во всей Европе, вместе взятой. У нас-то по крайней мере в людей на улице не стреляют.

Джо усмехнулся.

— И у нас стреляют, Кортни. Только тебе ни разу не доводилось сталкиваться с этим. И Великобритания ни при чем. Оставайся. Как говорится, шар в одну лунку дважды не попадает.

— Нет, я уже и вещи собрала. С утра на самолет.

Все доводы Джо и Алекс были тщетны. Коротышка Кортни все решила твердо, и спорить с ней было бесполезно. Эта милая толстушка, уж если что-то вбивала себе в голову — не переубедишь! Суетливая, по-женски взбалмошная, склонная слегка преувеличивать, Кортни относилась к тому сорту людей, которые везде и всегда найдут себе подопечных. Она участвовала в благотворительных мероприятиях, посещала собачьи приюты. Одним словом, воплощала собой идеалы добродетели. Впрочем, следует сделать оговорку: от полной неудовлетворенности в личной жизни. Будь у нее муж и куча детишек лучшей мамочки и искать не нужно. Но их не было, и бедняжка почти физически страдала от отсутствия объекта, на который можно было бы направить свою неуемную энергию, стремящуюся к опеке всего человечества.

— Но ведь ты так долго копила эти деньги на поездку! — воскликнула Алекс. — Нельзя же вот так все бросить…

— Вот именно, — возражала Кортни. — Ты больна, а я должна тебя бросить! Нет уж, милая моя, не пойдет.

— Но ведь я же с мужем. Что может случиться? — Алекс чувствовала себя почти виноватой. Как так не понимает, что они с мужем не нуждаются в помощи.

— Оставим эту тему, Кортни, — прервал спор Джо. — Хочешь вернуться — мы тебе не указ. Нам будет приятна твоя компания.

Толстушка расплылась в улыбке и торжествующе повернулась к Алекс.

— Вот видишь, и муж твой то же думает.

Слова эти были произнесены в каком-то странном упоении от преклонения. Даже подобострастно. Джо, уловив причудливую интонацию в голосе Кортни, поспешил оставить подруг наедине.

— Пойду вниз, разведаю обстановку. — И он удалился.

— Каково чувствовать себя миллионершей? — Кортни задала этот вопрос с совершенным безразличием в голосе. Деньги никогда особенно ее не волновали. Сколько их спускалось на благотворительность — и не сосчитать.

Алекс пожала плечами.

— Очень странное ощущение: сначала хотелось накупить всего-всего, и побольше, но очень быстро надоело. Знаешь, когда живешь в бедности, то собираешь, копишь, потом купишь какой-нибудь дорогой свитер и месяц радуешься. Хвастаешься, всем показываешь. А тут — ровным счетом ничего. Абсолютно не получаешь удовлетворения. Даже обидно.

— А муж?

Алекс хихикнула.

— Нашла о чем спросить. Да какой же он муж? Так, спутник.

— Но вы ладите?

— Ну, если один скандал в два дня — это нормально, то ладим.

Кортни была посвящена во все семейные тайны Оскаров. В Нью-Йорке они с Алекс не разлучались, и ни одна газета, даже самая осведомленная, не обладала столь четкими сведениями. Если бы состоялась первая брачная ночь, то наверняка Кортни и тут была бы в курсе событий.