Эмили Роуз: Цена плейбоя

— Она не моя, — как я могу ее продать! Я купил эту кобылу для Бекки и Лайзы.

— А Бекки и Лайза — это?..

— Мои племянницы.

— Ты купил им лошадь? Ты купил им и этот земельный участок, чтобы им было где ездить верхом?

— Ферма не моя. Я взял в аренду конюшню и несколько акров у владелицы. Ее муж умер в прошлом году. Она сдает в аренду конюшню и окружающую землю, чтобы выкупить закладную.

— Почему ты решил завести свое дело именно в Уилмингтоне?

— Мой зять служит в антитеррористическом подразделении четвертой военно-морской экспедиционной бригады в Кемп-Лиджен. Я хотел быть поблизости, чтобы помогать моей сестре с девочками, когда он на заданиях. Сейчас он в Багдаде.

— Ты вырос на ранчо?

— Да, — рявкнул он. В его голосе слышалось: занимайся своим делом. Рекс взял у нее поводья и ввел кобылу в маленькую конюшню с четырьмя стойлами.

Запах овса, сена, свежей стружки и жужжание насекомых пробудили у нее воспоминания. Пока Джулиане не исполнилось семнадцать лет, она проводила столько же времени со своим конем, сколько со своими книгами. Но когда ее старый мерин умер от колики, она не решилась искать ему замену.

— Ты скучал по ранчо, когда отправлялся в турне?

Несколько секунд Рекс не обращал внимания на ее вопрос — пока менял уздечку на недоуздок и привязывал кобылу в стойле.

— Да. Почисти лошадь.

Джулиана не могла себе представить, как можно покинуть Уилмингтон или «Олден». Ей всегда хотелось работать в главном корпусе «Олден». Двухэтажный холл здания, с его мраморными колоннами и перилами из сварочного железа на балконе второго этажа, был ее личным замком.

Поскольку ей хотелось остаться рядом с домом и друзьями, она решила учиться в местном университете — к немалому смятению ее матери, — а не в одном из учебных заведений привилегированной Айви-Лиге и в другом штате, как многие из ее одноклассников. Университет Северной Каролины в Уилмингтоне когда-то был альма-матер ее отца, и он возразил матери Джулианы и поддержал выбор дочери и ее решение после учебы стажироваться в «Олден».

— Ты когда-нибудь думал вернуться на ранчо?

— Ты заплатила за уроки верховой езды, а не за историю моей жизни.

— Нет, Рекс, я не покупала твою биографию, но если мы собираемся в течение месяца провести вместе около шестнадцати часов, то мы должны будем говорить о чем-то, кроме как о погоде. Можешь предложить другие темы.

Нахмурившись, он повесил седло кобылы на низкую деревянную дверь конюшни.

— Да, я скучал по ранчо. И хотел вернуться. Но не вернулся. К тому времени, когда я поумнел, моя сестра уже вышла замуж и переехала, а родители умерли. — Он говорил прозаичным тоном. Явно рассчитанным на то, чтобы подавить в ней жалость и сочувствие, но Джулиана ощутила ком в горле, когда она услышала в его голосе плохо скрытую боль.

Она положила руку ему на спину.

— Мне жаль.

Он вздрогнул и отшатнулся от ее руки. Потом повернулся к ней, и от пустоты в его глазах у нее заныло сердце.

— Не надо жалости. Я получил то, что заслужил. Почисти кобылу. Я уберу упряжь и дам ей овса. Через полчаса мы должны встретиться с корреспондентом в «Ренегате». — Он схватил седло и уздечку, словно они ничего не весили, и вышел.

Джулиана напряженно смотрела ему вслед. Если Рекс думал, что отделается от нее, огрызаясь, как раненый зверь, то он ошибается. Ранимость, которую он пытался скрыть, разожгла ее любопытство. Когда Джулиане надо было решить головоломку, она всегда добивалась своего.

— Итак, скажите мне, мисс Олден, с какой стати наследнице банковской империи понадобилось покупать свидание? — спросила Октавия Дженкинс, корреспондентка газеты. Наследница.

— Твоя семья владеет банком? — уточнил Рекс. После аукциона он сразу же подумал, что у Джулианы больше денег, чем разума, но он не ожидал, что денег так много.

— Я говорила тебе, что работаю в «Олден бэнк энд траст».

— Ты ни разу мне не сказала, что твоя семья владеет банком. — А также владеет им, Рексом, или, по крайней мере, данной им распиской, за которой стоял его бизнес. Если Рекс не сможет вернуть заем, он потеряет все — свое жилье и свой бизнес, — поскольку вложил в дело все имевшиеся у него деньги. — Ты ни разу не назвала мне свою фамилию.

— Ты ни разу не спросил.

Он не спросил, потому что хотел ограничить их отношения только уроками.

Корреспондентка подняла взгляд от заметок. В ее глазах Рекс увидел хищный блеск, а ее кожа цвета какао вспыхнула. Рекс достаточно часто видел такое выражение в прошлом и знал: оно означает неприятности.