Доминик де Ру: Светские манеры

Мари-Анж медленно шла по кладбищу. После смерти Поля прошло уже три месяца, и вот теперь, придя первый раз на его могилу, она была удивлена тому состоянию, которое овладело ею в эти минуты. Перекрестившись, она наклонилась и положила цветы на холодную плиту из белого мрамора. Светло-желтые нарциссы переливались под яркими солнечными лучами, и какое-то мгновение Мари-Анж невольно любовалась их красотой. Нет, ничто здесь не могло вызвать у нее воспоминаний о муже, и она решила вернуться домой.

Сочувственное отношение родственников и знакомых очень утомляло ее. Она вовсе не желала смириться с положением тридцатилетней вдовы после двенадцати лет благополучной супружеской жизни. Шагая по дорожке кладбища, Мари-Анж рисовала в своем воображении драматическую картину: она сидит за рулем своей автомашины, которая на полной скорости врезается в какое-нибудь дерево на обочине дороги. Да, тогда уже через десять минут после печального известия каждый не кривя душой мог бы сказать про нее: «Ах, эта бедная и несчастная Мари-Анж!»

Такси остановилось у подъезда ее дома на проспекте Анри-Мартен в начале одиннадцатого. Поднимаясь на лифте, она думала о том, что после того, как ее матери за завтраком деликатно сообщили бы о случившейся трагедии, та больше не стала бы относиться к ней как к безответственной и легкомысленной девчонке.

Тяжелый серебряный поднос на маленьком столике у входа был завален письмами с соболезнованиями. Снимая перчатки и отдавая их своей горничной Эмильен, Мари-Анж попросила ту проветрить рабочий кабинет мужа и отнести туда всю корреспонденцию. Задумавшись, она прошла в большую гостиную, где все было убрано и аккуратно лежало на своих местах, так что у матери не было повода упрекнуть ее в неряшливости. Иногда Мари-Анж специально оставляла вещи валяющимися в беспорядке, чтобы позлить мать. Ее нудные проповеди докучали ей.

Рабочий кабинет мужа был единственной комнатой в этой огромной квартире, где еще чувствовалось его присутствие, и она могла объективно осмыслить происшедшее. Мари-Анж впервые столкнулась со смертью близкого человека, и эта ужасная действительность вызывала у нее беспокойство и страх. В то же время она с горечью признавалась себе, что никогда не испытывала настоящей любви к мужу. Ей даже казалось, что скучная пустота, поселившаяся в ее душе, является естественным состоянием каждого, кто оказывается в таком же положении. Может быть, смерть не столь ужасна?

Я старалась любить его так, думала она, что он не мог заподозрить неискренность моих чувств, но, хотя это и странно, он никогда еще не был мне так близок, как после своей смерти. Я постоянно ощущаю его незримое присутствие рядом с собой, и меня все время мучает сознание вины перед ним. Ведь должна же существовать загробная жизнь или нечто подобное, где каждому придется ответить за все на последнем суде. Лично я предпочитаю никогда ни во что не вмешиваться, ничего не видеть и не знать. Но, кажется, я слишком увлеклась своими мыслями. Поль любил повторять, что только бездельники находят время рассуждать о себе. Интересно, чем же теперь занимается мой муж?

Она задумчиво провела пальцем по черному мрамору камина, и на ее бледном лице появилась слабая, едва заметная улыбка. Стены кабинета были отделаны дорогими тканями, а широкие гардины закрывали окна таким образом, что свет почти не проникал внутрь. Гармоничное сочетание старинной мебели со множеством разнообразных комнатных растений, представлявших всю гамму оттенков зеленого цвета, и большой абажур из опалового стекла создавали особый уют. Поль любил предметы старины, давно отслужившие свой срок и вышедшие из употребления. На столе красовался массивный кубок, из которого торчали две курительные трубки и сломанные перьевые ручки, лежали новые книги, стояла фотография в серебряной рамке, на которой весело смеялась восемнадцатилетняя Мари-Анж.

Присутствие мужа сейчас казалось столь ощутимым, что ей уже начинало казаться, будто он вовсе не умер, а сейчас войдет и сядет в свое кресло. Вздрогнув от этой мысли, она решила поскорей избавиться от иллюзии, которая уже начинала мучить ее. Этот кабинет постоянно болезненно напоминал Мари-Анж о Поле. Время не спешило развеять нахлынувшую на нее после его похорон тоску. Вместе с тем она понимала, что только здесь может предаваться воспоминаниям об их прошлой совместной жизни и только в этой комнате ослабевало странное чувство вины, которое она испытывала после смерти мужа.