Сонда Тальбот - Дитя лагуны

— Угу, — кивнула Мик, погруженная в меню. — Но я не хочу рыбы.

— А чего хочет золотце?

— Золотце хочет… устриц. — Мик посмотрела на Лаэрта умоляющим взглядом. — Дюжину устриц…

Красивое лицо Лаэрта омрачилось.

— Золотце, но ты снова будешь чихать и покроешься противными пятнами…

— Ну пожалуйста… И потом, я же не сразу покроюсь пятнами… Обещаю, ты этого не увидишь… Пожалуйста, Лэрри…

Мик была похожа на ребенка, который выпрашивает запретное лакомство. Лаэрту нравилось, когда она говорила с ним так, с какой-то детской капризностью. Против этого он не мог устоять.

— Ну хорошо, — сдался Лаэрт. — Только обещай, что я этого не увижу…

— Обещаю! — Мик захлопала в ладоши. — Обещаю! Обещаю! Боже, как давно я мечтала об устрицах!

Тонкие губы Лаэрта растянулись в улыбке.

— А кроме устриц золотце закажет что-нибудь еще?

— О да! Тигровые креветки с пряностями на гриле и… салат из морских гребешков…

Лаэрт подвинул к себе меню и пробежался по нему глазами.

— А как насчет супа из акульих плавничков? — поинтересовался он у Мик. — Это же настоящая экзотика… — Лаэрт прекрасно знал, сколько стоит этот экзотический супчик. Но он никогда не уставал любоваться округлившимися при виде счета глазами Мик. — А еще черной икры и шампанского. Ты ведь любишь икру?

— Да, но…

— Никаких возражений, Мик. Мы не так часто ходим куда-то вместе, чтобы отказывать себе в таких мелочах …

Мик улыбнулась совсем по-детски и, засунув руку под стол, ущипнула Лаэрта за коленку.

— Кутила! — шутливо укорила она его.

— Но я ведь хочу, чтобы золотце осталась довольна…

— Уверяю тебя, она просто в восторге!

Изможденная душа Мик недолго томилась по устрицам. Вскоре официант принес лакомство на широком серебряном подносе. Глаза Мик заблестели. Не дожидаясь, пока им разольют шампанское, она проглотила одну за другой четыре устрицы. Лаэрт осуждающе покачал головой.

— Микаэла, ты слишком торопишься…

Мик округлила глаза и попыталась изобразить невинность.

— Но я еще даже не начала есть…

Лаэрт жестом попросил официанта оставить их столик и поднял хрустальный бокал, наполненный шампанским. Мик сделала то же, хотя сейчас ей не очень хотелось пить.

— За нас, — загадочно улыбаясь, произнес Лаэрт. — За нашу тайную любовь…

Уж лучше бы она была явной! — усмехнулась про себя Мик. Она отхлебнула глоток шампанского и улыбнулась Лаэрту, чтобы он не подумал, что тост ей не понравился. Чтобы утешить себя, она тут же выпила еще несколько устриц и закусила их тремя ложками красной икры.

Еда — самый лучший антидепрессант, как говорила одна из ее университетских приятельниц. Правда, эта приятельница слишком увлекалась «антидепрессантом» и за два месяца «лечения» поправилась так, что ее с трудом узнавали даже близкие друзья. Но Мик это не грозило, поэтому она могла уплетать все, что угодно, с чистой совестью.

Лаэрту нравилось наблюдать за тем, как Мик ест. Она всегда налегала на пищу так, будто очень долго не ела, и при этом умудрялась выглядеть чертовски сексуально. Многие блюда Мик ела руками, пренебрегая вилкой, и, когда ее тонкие пальчики упаковывали в рот креветку или кусочек курицы, Лаэрт чувствовал, как внутри него закипает желание. Мик это не смущало — ей невозможно было перебить аппетит — и это возбуждало Лаэрта еще сильнее… Он не стеснялся наклоняться к ее ушку и шептать ей всякие пошлости. А Мик, его очаровательная малышка Мик, улыбалась ему влажными губами и блестящими глазами цвета салатного листка…

Управившись с устрицами и креветками, Мик принялась за суп из акульих плавничков. Блюдо оказалось своеобразным, но не произвело на Мик особого впечатления. Когда она съела последнюю ложку супа, Лаэрт произнес:

— Ну вот, теперь мое золотце насытилось, и мы можем поговорить о деле.

— О деле? — Мик удивленно округлила глаза. — А, ты, наверное, имеешь в виду, мои потуги найти работу. Увы, — она грустно улыбнулась. — Я так ничего и не нашла.

— Почему-то именно так я и думал, — снисходительно и нежно улыбнулся Лаэрт. — Ну ничего, эта беда поправима.

— Что ты хочешь сказать?

— Всего лишь то, что собираюсь помочь тебе найти работу.

Лаэрт предчувствовал, как затрепещут ее длинные ресницы, когда он произнесет эту фразу. И как ее взгляд наполнится благодарностью к нему, ее покровителю… Так и случилось: Мик подняла свои чудесные зеленые глаза и посмотрела на Лаэрта, как на бога. Лаэрт улыбнулся — теперь уже удовлетворенно.