Лора Брантуэйт - По мосту через пропасть

Дамы принялись многословно и суетливо извиняться, и каждая выразительно покосилась на Адриана, и Анна поняла, что уже к вечеру, самое позднее к завтрашнему полудню, весь Эшингтон будет знать, что у нашей Анны, да, той самой, которая держит кофейню, представляете, роман…

Эта мысль ее неожиданно развеселила, и она улыбнулась еще сердечнее, и так, улыбаясь, закрыла дверь за незваными гостьями на щеколду.

— Тебя здесь любят.

Анна повернулась к Адриану:

— Да. Я лучше всех в городе варю кофе.

— Не собираешься расширяться?

— Нет. Меня все устраивает. С большим заведением я не справлюсь, придется кого-то нанимать. Не хочу. — Анна пожала плечами. Время молоть кофе.

— А живешь ты где?

— Здесь же, на втором этаже.

Адриан помолчал.

— Удобно, — вежливо сказал он в конце концов. Наверное, у него вполне определенное мнение о людях, которые живут там же, где работают.

Анна энергично вращала ручку старинной кофемолки.

— Ты принципиально не пользуешься техникой? — с улыбкой спросил Адриан.

— Согласись, эта штука красивее, чем даже самая стильная электрическая кофемолка. — Анна кивнула в сторону мягко поблескивающей никелем и стеклом кофемолки, которая помещалась у нее за спиной.

— Соглашаюсь. У тебя удивительное чувство красоты, Анна. Это одно из лучших мест, которые я видел в жизни. А видел я немало, поверь.

А Анна никогда не видела таких глаз. Голубые — но не похожие оттенком ни на небо, ни на воду. Может быть, на топазы — если бы существовали топазы, подернутые изморозью.

Потом она варила кофе на горячем песке, в молчании, которым никто не тяготился, и разливала его с пеной по чашкам такого тонкого фарфора, что он казался почти прозрачным. Адриан внимательно и одновременно отстраненно наблюдал за ее движениями, будто вспоминал параллельно строчки какого-то стихотворения. Или складывал шестизначные числа.

— Ну вот. — Анна поставила перед ним свой шедевр. — Надеюсь, это вознаградит тебя за все страдания сегодняшнего дня. И придаст сил для грядущего вечера.

— Сладко, — удивленно и почти по-детски сказал Адриан. — Я же видел, ты не клала сахара!

— Это сам кофе. Муссоны, помнишь?

— Ритуальный напиток?

— Вроде того.

А потом — будто стаял лед, на который пролили горячую воду. Анна и Адриан разговаривали и не могли наговориться, и снова пили кофе, а потом чай, и он уже не казался ей замкнутым и чопорным мальчишкой, нет, он был уже почти другом — внимательным, умным и ироничным. Говорили о погоде — как же без этого, об архитектуре — в Эшингтоне и вправду есть на что посмотреть, об истории, о посуде — Адриану очень понравились ее чашки, и даже немного о политике.

Когда Адриан признался, что приехал в Эшингтон вместе со своей тетушкой, которую посетило романтическое настроение и она решила провести пару месяцев в родовом поместье, Анну это не просто поразило, а поразило неприятно. Она сама удивилась своей реакции. Какая в принципе ей разница? Подумаешь, молодой граф… В двадцать первом веке это уже ничего не значит.

— То есть я своим безалаберным поведением нанесла ущерб благородному семейству и теперь меня постигнет страшная кара? — Анна изогнула бровь, вспоминая стоящий в нескольких милях от города особняк, окруженный ухоженным старинным парком.

— Хватит. — На лице Адриана на мгновение промелькнула усталость. Интересно, от чего он устал — от этой темы или от своего высокого положения? — Давай это будет нашей маленькой тайной, хорошо?

— Хочешь, чтобы мы стали сообщниками?

— Ага.

— Не получится. Несколько человек нас видели. Это равносильно «все остальные про нас слышали».

— Тетю Маргарет нельзя волновать…

— Вот видишь. Мне очень нравится твоя компания, но, может быть, я отвезу тебя к ней, пока кто-нибудь не сообщил ей, что тебя сбила машина какой-то психопатки, которая дала задний ход и проехалась по тебе туда-сюда?

— У тебя слишком черный юмор.

— Просто я англичанка до мозга костей.

— Здесь я могу взять такси? — Лицо Адриана вновь стало отрешенным и бесстрастным, как стальная маска.

— Нет. Прости, я что-то не так сказала? — Анна испугалась, что ненароком обидела его.

— Вовсе нет. Просто мне и в самом деле пора. А не хочется, — добавил Адриан после паузы.

— Я отвезу тебя.

— Спасибо.

Анна почему-то именно так ее себе и представляла. Тетя Маргарет оказалась хрупкой дамой с благородной проседью в густых черных волосах, подстриженных под классическое каре. Она была одета в светло-серое платье и, видимо, зябла, потому что на плечах ее лежала бордовая шаль из тончайшей шерсти. Хотя не исключено, что в высшем обществе просто принято ходить по дому при полном параде, и это изысканный аксессуар, подобранный точь-в-точь под цвет рубиновых серег. Первый ее взгляд достался лбу Адриана. Второй, не слишком отличный по выражению от первого, Анне.