Ирма Уокер - Я верю в завтра

Да, она поступила некрасиво, уступив Дэвиду, но у нее есть смягчающие вину обстоятельства. Ведь она была уверена, что Крейг любит другую и что она больше никогда его не увидит. Кроме того, Дэвид же не первый встречный, которого она подобрала на улице. Этот человек столько для нее сделал, стал ей так дорог… Она доверяла ему, во всем полагалась. Ну да, ей доставила удовольствие близость с ним. Ну и что, разве она в этом виновата? Почему она все время должна что-то кому-то доказывать? А может быть, пришла пора Крейгу доказать, что он ее действительно любит и доверяет ей? А для этого он должен понять и простить то, что произошло в Сосалито!

Бритт встала, умылась и причесалась. «Как бы сложна и запутана ни была моя личная жизнь, — с иронией подумала она, — у меня есть определенные обязанности. Нельзя допустить, чтобы Юнис или слуги увидели, в каком я состоянии».

Когда Бритт вернулась в библиотеку, Крейг все так же стоял у окна. Он выглядел усталым, под глазами пролегли тени.

— Я хочу тебе сказать, — начала Бритт, — что устала жить в недоверии. Мы должны выяснить наши отношения раз и навсегда. Одно из двух — или ты веришь мне, когда я говорю, что люблю тебя, или между нами все кончено.

— Это что, ультиматум? — тихо спросил Крейг.

— Я просто хочу, чтобы ты мне верил. Я действительно тебя люблю…

Дверь отворилась, и в библиотеку ворвалась струя прохладного воздуха из холла. Бритт обернулась, пытаясь скрыть свои эмоции, и увидела Юнис.

— Так вот вы где! А я уже начала беспокоиться…

Казалось, Юнис не заметила напряженной обстановки, царившей в библиотеке. Коснувшись губами щеки Бритт, а затем Крейга, пожилая дама продолжала:

— Должна вам сказать, что эта О'Брайен становится просто невыносимой. Глядя, как она распоряжается на моей кухне, можно подумать, что она у себя дома! Я только что зашла туда — хотела только удостовериться, что все в порядке, — так знаете, что она мне заявила? Что мисс Бритт прекрасно справится сама, а она, О'Брайен, на этот раз не допустит, чтобы кто-нибудь у нее за спиной подсыпал соли в суп. Я уверена, что она на что-то намекала, но только вот на что? Ума не приложу… А вы что-нибудь понимаете?

Бритт медленно покачала головой. Все ее мысли сейчас были сосредоточены на Крейге, а суп — соленый или нет — вовсе не интересовал ее.

Крейг, пробормотав что-то насчет того, что надо внести в дом багаж, торопливо покинул библиотеку.

Глядя вслед мужу, Бритт чувствовала отчаяние и гнев. Не в силах справиться с собой, она несколько раз ответила свекрови невпопад, после чего Юнис, окинув невестку удивленным взглядом, отбыла в свою комнату, чтобы немного подремать перед обедом.

Оставшись одна, Бритт принялась ждать Крейга. Время шло, а он все не появлялся. Догадавшись, что продолжения разговора не последует, она поднялась наверх, чтобы принять душ и переодеться к обеду, который внезапно стал казаться ей абсолютно ненужной затеей. Однако предстояло пережить его, и лишь затем наступит момент, когда они останутся с Крейгом наедине и смогут, наконец, выяснить все до конца.

Бритт вошла в столовую, чтобы в последний раз удостовериться, что все в порядке. Хотя сердце тяжелым свинцом лежало у нее в груди от сознания того, что отношения с Крейгом испортились, не успев толком наладиться, ей доставляло удовольствие думать, что хотя бы на этот раз обед обойдется без трудностей — не будет ни непонятной отмены заказанных цветов, ни таинственным образом пересоленного супа.

За время работы у Стеллы Бритт научилась понимать эстетическую важность таких непременных атрибутов праздничного стола, как накрахмаленная белая скатерть, со вкусом подобранные цветы, тонкий фарфор, хрусталь и сверкающее столовое серебро. Хотя ей самой больше нравилась не такая строгая и торжественная сервировка, Бритт знала, что Юнис будет довольна, увидев свои лучшие приборы и посуду на столе, вокруг которого соберутся приглашенные ею гости. Итак, сегодня обед будет по-настоящему парадным, без всякого налета простонародного духа. А традиционные французские рецепты, которые Бритт подвергла кое-каким изменениям, продиктованным диетой мистера Эквайера, будут уместны в любой обстановке.

Бритт передвинула вилку, поправила салфетку, чуть переставила цветы, понимая в душе, что просто ищет себе какое-то занятие — ведь все и так выглядит безукоризненно. Отвернувшись от стола, она увидела собственное отражение в большом зеркале, висевшем над каминной полкой. Теперь, когда ее каштановые волосы, словно блестящая шапочка, прилегали к голове, макияж умело подчеркивал красоту огромных глаз, которые, по убеждению Дэвида, делали ее такой привлекательной, а платье классически строгого покроя обрисовывало достоинства миниатюрной фигурки, Бритт почувствовала наконец, что на самом деле принадлежит этой комнате и этому дому.