Энн Вулф - Лабиринты памяти

— Послушайте, Ата, — сказал он, забрасывая в рот мятный леденец. — Я плохо переношу самолеты. У меня это с детства. Так что не могли бы вы отнестись к такой маленькой детали с пониманием?

Ата смерила его уничижающим взглядом — теперь мы будем ныть и жаловаться на боязнь высоты. Интересно, есть хотя бы одна вещь, которая не выводит из себя Трэвора Лоу? Наверное, нет.

— Я могу относиться с пониманием к чему угодно, лишь бы меня не толкали локтем и не пинали ногами. А вы делаете это уже на протяжении пяти минут. Согласитесь, я долго терпела.

— Я так и знал! — Лоу закипал, как электрический чайник. — Вы постоянно всем недовольны. Обвиняете меня в непонимании, а сами терзаете человека, которому плохо. Я до одури боюсь полетов! Понимаете, до одури! И надо же было совершить такую глупость — сесть рядом с вами!

— Никто и не просил вас об этом! — Зеленые глаза Аты потемнели от возмущения. — Я бы с превеликим удовольствием сидела в том месте, где не толкаются и не кричат на меня!

Ссору прервал голос стюардессы.

— Что-нибудь выпьете? Коньяк, виски, шампанское? Могу принести вам легкую закуску.

Трэвор замолчал и отвернулся. Что ж, если этот бирюк собирается питаться весь полет мятными конфетами, она не намерена следовать его примеру. Ата улыбнулась длинноногой красавице.

— Принесите, пожалуйста, что-нибудь слабоалкогольное. Может быть, легкий коктейль и… круассаны.

Стюардесса улыбчиво кивнула и удалилась, плавно покачивая изящными бедрами. Почему Ата попросила круассаны? Она ведь хотела заказать какой-нибудь салат. Но в последнюю минуту почему-то передумала. Откуда всплыли эти круассаны? Наверное, она любила их в той жизни, о которой сейчас не помнит. Круассаны. Забавно. Аппетитные булочки, выплывшие из глубин подсознания. Интересно, понравятся ли они ей сейчас?

Стюардесса принесла заказ. Ата внимательно посмотрела на маленькие пухлые булочки. Их вкуса она так и не вспомнила. Что ж, приступим. Ата взяла круассан и воткнула зубы в его мягкую податливую плоть. На язык приятной сладостью капнул джем — кажется, они с вишней. Недурно, даже очень недурно. Не успев проглотить первый, Ата приступила к следующему. Да, если она любила их раньше, то, определенно, любит и сейчас.

Трэвор отвернул голову от иллюминатора, не внушавшего ему никаких позитивных эмоций, и с удивлением уставился на Ату, которая с потрясающей скоростью поглощала один круассан за другим. Вот это аппетит! На конкурсе поедателей гамбургеров она заняла бы первое место. На какое-то время Трэвор забыл о полете, о мятных леденцах, о не купленных таблетках и смотрел. С удовольствием смотрел на девушку, с фантастической скоростью поедающую круассаны.

Ата остановилась лишь тогда, когда с подноса исчез последний круассан. Она поймала на себе удивленно-радостный взгляд Трэвора и покраснела. Не очень-то удобно, когда на тебя смотрят, как на обжору. А тем более Трэвор — воплощение ехидства.

— Хороший аппетит, — констатировал Трэвор. — Вам понравилось? Они свежие?

— Да. — Ата слизнула крошки, оставшиеся на губах. — Мне ужасно стыдно, но я хочу еще.

— Закажите, вам принесут. Я, пожалуй, тоже попробую. Представляю, как вы питались в этой больнице. Не удивительно, что теперь у вас проснулся аппетит. Если бы я знал, что вы голодны, то сводил бы вас в ресторан.

— Я сама не знала, Трэвор. Зато теперь поняла, что безумно люблю круассаны.

Стюардесса принесла еще один поднос с божественными булочками. Эти оказались с шоколадом. Трэвор отложил в сторону мятные конфетки, свой обычный рацион питания во время полета. Надо же — оказывается, он может есть в воздухе. И не просто есть, а есть с аппетитом. Как много нового можно узнать о своем организме! Не так уж плохо, что он сидит рядом с Атой. Эта девушка, не смотря ни на что, умудрилась скрасить ему полет.

— Знаете, — подобревший Трэвор с наслаждением жевал очередной круассан, — я очень редко летаю. С детства боюсь высоты. В самолете мне обычно так плохо, что о еде не могу даже думать. Обычно беру с собой леденцы и прописанные врачом успокоительные, чтобы проспать весь полет и ничего не чувствовать.

Ата грустно улыбнулась.

— А я не знаю, как отношусь к самолетам. Сейчас я чувствую себя нормально, а как было раньше… Может, я и боялась летать, но забыла об этом. Если человек забывает о своем страхе, то перестает его чувствовать. Видимо, он забывает об истинной причине страха, которая лежит глубоко в подсознании. Кажется, в прошлом я об этом читала.