Элис Шарп: Двое влюбленных и… собака

— Ты Билли?

Он кивнул.

Изабелл заметила обрывок веревки, привязанный к бамперу грузовика.

— Ты нашел мою собаку.

Он усмехнулся.

— Она съела мой пончик.

— Отдай эти деньги отцу, чтобы он оплатил междугородные разговоры. Возможно, останется тебе на пончики.

— Хорошая была собака.

Когда Изабелл ехала домой, эти слова звучали в ее ушах, как погребальный звон. Она снова подавила желание позвонить Рику.

Через двенадцать часов позвонила женщина, сообщившая, что они с мужем видели Марни к востоку от Ривервью. Им удалось подманить ее сыром и схватить. Однако Марни выскользнула из ошейника и убежала.

— Мы побежали за ней и увидели на земле кровь. Нам не удалось поймать ее. Прислать вам ее жетончики?

Положив трубку, Изабелл долго сидела неподвижно. Без жетончиков никто не сможет сообщить ей, где Марни. Она ранена. Возможно, даже…

Нет, она не позволит себе предполагать самое страшное.

Телефон зазвонил снова.

— Она дома? Ты нашла ее?

Рик!

— Нет, — с трудом выговорила Изабелл.

— Почему ты не позвонила мне? — сердито спросил он. — Я узнал об этом отца.

— Почему я не позвонила? — повторила Изабелл. — Как ты думаешь?

— Извини, — сказал Рик. — Я беспокоюсь. Почему она убежала? Ведь она тебя любит.

— Тебя тоже. Как бы дико это ни звучало, но я думаю, что Марни идет в Портленд. К тебе.

Рик был потрясен.

— Я не могу оставаться дома, — сказала Изабелл. — У нее нет жетончиков, и теперь я даже не узнаю, если ее собьет машина…

— Перестань. Завтра утром я начну поиски со стороны Портленда. Поезжай мне навстречу. Возможно, мы увидим, что она бежит где-нибудь по обочине.

— Ты думаешь, что есть шанс? — с надеждой спросила Изабелл.

— Шанс всегда есть.

Как бы ей хотелось согласиться! Но Изабелл боялась, что по ее голосу Рик поймет, что она беспокоится не только о безопасности Марни, но и об их отношениях. Она хочет увидеть Рика. Гордость может подождать.

Я всегда знала, что мои жетончики выдадут меня, поэтому я избавилась от них.

Как и от завтрака, обеда и ужина. Как болят лапы!

Однако кто не рискует, тот не пьет… забыла что. Но люди! Кто бы мог подумать, что у мальчика, угостившего меня пончиком, в кармане веревка? А те, с сыром? Я выбрала их, надеясь, что у них есть сотовый телефон и они позвонят Изабелл. Но когда мужчина бросился на меня и прижал к земле, во мне проснулись первобытные инстинкты. Рыча, я выскользнула из ошейника и бросилась наутек. Острая боль пронзила меня, заставив остановиться.

Скрывшись в густом кустарнике, я осмотрела лапу. Осколок стекла торчал в подушечке. Ой-ой-ой!

Прихрамывая, я заползла под куст и попыталась собраться с мыслями. И тут я заметила, что потеряла ошейник с жетончиками. Я беззащитна! Мне страшно! Я пропала!

Зализывая рану, я призывала на помощь мои экстрасенсорные способности.

Боюсь, что я утратила их.

Изабелл проехала пятнадцать километров, часто выходя из машины и зовя Марни. Что делать? Возвращаться или дожидаться Рика?

Она съехала с дороги недалеко от того места, где в последний раз видели Марни. Выйдя из машины, она прислонилась к крылу и закрыла глаза. Высокий дуб бросал причудливую тень на ее лицо. Ее охватило чувство безнадежности.

Изабелл подумала о Рике. Благодаря ей, он верит, что Марни идет к нему в Портленд. Если собачка исчезнет навсегда, как будет чувствовать себя Рик? Ужасно, вот как.

Ей не следовало вовлекать его в розыск.

Но он сам позвонил, потому что любит Марни.

И в этот момент Изабелл поняла, что Рик любит и ее.

Он ошибается: еще не поздно. Слишком долго она была эгоистичной и незрелой и теперь не позволит, чтобы гордость помешала ей вернуть его. Рик — ее мужчина, а она — его женщина. Так было и так есть.

Изабелл сделала глубокий вдох. Она поедет назад. Марни где-то там, она чувствует это. Проехав три километра, Изабелл заметила какое-то движение в кустах.

Неужели Марни? Едва дыша, она вышла из машины.

— Марни! Марни!

Из зарослей кустарника, прихрамывая, появилась маленькое грязное существо.

— Марни! — закричала Изабелл.

Собака подняла голову. На мгновение они встретились взглядами, и затем Марни, забыв о порезанной лапе, помчалась к Изабелл и прыгнула ей на руки с такой силой, что она качнулась назад.

Марни скулила и подвывала. Она лаяла и дрожала. Теплые слезы текли по лицу Изабелл, когда она поцеловала собаку в голову, покрытую грязной сбившейся шерстью, и прижала ее к груди.