Кристин Григ - Жаркая схватка

— Женишься? — ахнула Джессика. — На мне? Никогда!

— Женюсь, — повторил Франклин. — Когда же? Скажем, через месяц? Или через неделю? — Он обернулся к Заку и Джеффу. — Слушайте, ребята, а вообще сколько времени требуется на то, чтобы организовать свадьбу?

— Пять минут, — откликнулся Джефф, — если только вовремя перехватить инициативу у женщин!

Братья расхохотались, а лицо Джессики из розового стало пунцовым.

— Да вы что, рехнулись? — прошипела она. — Вышвырните наглеца за дверь! Задайте ему хорошую трепку! Гоните его прочь!

Франклин усмехнулся — и снова припал к ее губам. Она затрепетала, и он втайне возликовал. Но чувств своих не выдал. Рано еще. Его ненаглядная Джесс — кобылка норовистая, к ней нужен особый подход.

— Те времена, когда шериф сажал парня на лошадь и велел ему убираться из города до заката, давно минули, радость моя. И времена, когда мужчина распоряжался собственностью своей жены, — тоже. — Франклин запустил руки в волосы цвета осени и развернул к себе лицо Джессики — такое сердитое, такое несказанно прекрасное! — Утро занимается, Джесс, начало нового дня. Начало нашей жизни — вместе, вдвоем. «Форталеса» навсегда останется твоей. А «Утренняя Звезда» будет принадлежать нам обоим.

— «Утренняя Звезда»?

— Да. — Франклин снова припал к губам молодой женщины и на сей раз не отрывался от них куда дольше, наслаждаясь ее приглушенными вздохами. — Я назвал ранчо в честь восхода. Нашего восхода. Ты ведь не возражаешь?

— Крэгг… — набрав в грудь побольше воздуху, начала Джессика. — Ты и впрямь надеялся, что вот так заявишься сюда и примешься меня умасливать да уговаривать, и я позволю тебе снова войти в свою жизнь?

— Да, — просто отозвался Франклин. — Именно на это я и надеялся. Я люблю тебя, Джесс, ты любишь меня. Мы поженимся, и у нас будет полон дом детишек, которые станут называть Гриффита Уинстона дедулей.

Зак и Джефф одобрительно зааплодировали. Франклин просиял улыбкой и, не успела Джессика и слова вымолвить, подхватил ее на руки. Она возмущенно вскрикнула и оглянулась на братьев.

— И вы это допустите? С места не сдвинетесь, чтобы наказать нахала?

— Даже не знаю. — Джефф широко усмехнулся, наблюдая, как его сестра обвила руками шею «злодея». — Что скажешь, Зак?

— Как можно? — со всей серьезностью отозвался тот. — Лучше пойду открою дверь. А то у нашего нового братца руки заняты, где ж ему самому справиться?

— Отличная мысль, — похвалил Джефф и запустил руку в карман вылинявших джинсов. — Тачка нужна, братец?

— Не откажусь, — ухмыльнулся Франклин.

— От синего пикапа, — пояснил Джефф, перебрасывая ему ключи.

— Вы — негодяи! — бурно негодовала Джессика. — Я до вас еще доберусь! Зак, Джефф, вы слышите или нет?

— Ага, слышим, — отозвался Зак. — Отлично слышим, Джесси.

Свешиваясь с плеча «похитителя», Джессика попыталась испепелить братьев взглядом, но все дело испортила сияющая счастьем улыбка. А Франклин, как будто так и надо, невозмутимо спустился по лестнице, переступил порог, дошел до синего пикапа…

— А ну поставь меня! — потребовала Джессика, отдавая дань приличиям, хотя этого ей хотелось меньше всего на свете.

— Непременно, — заверил Франклин, целуя ее на ходу, — как только доберемся до нашего дворика.

Он усадил свою жертву на переднее сиденье, застегнул на ней ремень безопасности и сам уселся за руль. Джессика скрестила руки на груди и уставилась на дорогу, отказываясь произнести хоть слово. Но вот вдали показался знакомый особняк…

— Как раз успели, — заметил Франклин и, ступая по росистой траве, донес любимую до памятного дворика. — Уже рассветает.

— Мне-то что за дело, — проворчала Джессика. Но роль разгневанной фурии давалась ей все труднее. Ну как прикажете злиться, если сердце сладко замирает в предчувствии того, что все ее мечты вот-вот сбудутся?

Первый робкий луч солнца уже окрасил розовым далекие холмы. Франклин осторожно поставил молодую женщину на землю.

— Я люблю тебя, Джесс. — Он заглянул ей в глаза. — И мне необходимо услышать, что и ты меня любишь.

— Франклин Крэгг, ты — самый невозможный из всех мужчин, которых я знаю. Абсолютно невозможный…

— Мое главное достоинство, — смиренно отозвался он.

Джессика рассмеялась — и на глазах у нее выступили слезы радости и заблестели на ресницах, точно алмазы.

— Ох, Франклин, — прошептала она, уперлась ладонями ему в грудь, приподнялась на цыпочки и поцеловала в губы. — Я люблю тебя. Я обожаю тебя. И буду обожать до самой смерти.